На переломе, или Пуля для тени. Борис Солдатенко

ушедшего недавно на пенсию, несколько месяцев назад сменил новый директор – бывший офицер-политработник, «афганец» майор запаса Андрей Турбин. Именно он, через местных ветеранов и с помощью военкома, и мэра города, сумел добиться того, чтобы к третьей годовщине гибели бывшего детдомовца, а ныне кавалера ордена «За личное мужество» Андрея Большакова, детский дом стал бы носить его имя.

      Как объяснил Николаю при встрече сам новый директор Турбин, эту идею ему подсказал один полковник на встрече ветеранов боевых действий в Москве, а потом кто-то из бизнесменов даже выделил небольшие средства для этого мероприятия.

      Сюда же, в небольшой уголок-музей, который придумали сами дети, Николай сегодня вез парадный китель Андрея, некоторые его вещи и главное – тот самый орден, которым был посмертно награжден брат. А на фасаде здания у входной двери теперь должна была появиться золотая табличка, что отныне этот подмосковный детдом носит имя своего выпускника – гвардии лейтенанта Андрея Большакова.

      Бывший директор Григорий Петрович Беленький встретил Николая почти у самого порога детдома. Как и много лет назад. Простой, но чистый отутюженный костюм, как всегда блестящие туфли, та же, только уже белая седая небольшая бородка. За последние десять лет, он значительно сдал, постарел. Но глаза все же были молодыми. Вот и сейчас он стоял у здания, опираясь на палочку. Они пожали друг другу руки, крепко обнялись.

      – Как ты возмужал Николай, стал совсем взрослым, – Григорий Петрович окинул его взглядом с ног до головы и посмотрел на многоступенчатую колодку наград на кителе.

      – Исполнил свою мечту. Сумел стать офицером. Стал достоин памяти своего отца, настоящего мужественного человека. Доказал всем правильность своего выбора. Хотя ты и всегда был таким – честным и неподкупным.

      – Эх, как по тебе тогда «сохла» наша красавица Леночка Кравчук, – продолжил, улыбнувшись, директор. – А ты как «кремень». Может зря? Она тут недавно к нам приезжала, все о тебе расспрашивала. А потом собралась уехать в какой-то город с женихом. Вроде – Приозерск. Там ее избраннику вроде место мэра предлагают.

      – А ты так ведь бобылем и состаришься, – совсем по-стариковски пробурчал Беленький, и глядя на собравшихся во дворе ребят заметил, – помнишь, у нас в твою честь молодежное движение создали и даже назвали твоим именем – «большевики»…

      – Справедливо будет, сказать именно вам за это большое спасибо, – Большаков почувствовал, что вот-вот расплачется. – Вы в это трудное время заменили мне отца, помогли с поступлением в суворовское училище. С братом… Вы навсегда останетесь мне самым родным человеком. А Алена… Она всегда искала там, где лучше…

      На территории в этот день было много народа. Он прошел по всем аудиториям, посмотрел отремонтированную столовую, спортзал, кабинет английского языка. Все плохое, негативное, казалось, в этот день словно улетело отсюда.

      На улице вокруг уже было оживленно. Из ближайшего гарнизона прибыла рота почетного караула, духовой