Домовенок. Рассказы. В. Ермаков

знакомы друг с другом. Все столики были заняты, поэтому пришлось довольствоваться еще незанятым стулом у стойки бара.

      – Не на свое место сел, любезный, – сказал подошедший бармен, – и вряд ли какой столик освободится в ближайшие три часа.

      – Что ж, это к лучшему, – сказал я, – значит вся художественная элита здесь.

      – Вся, не вся, но почти все здесь. Ищешь кого?

      – Для начала коктейль свой фирменный плесни, чтоб не скучно было общаться, пока хозяин стула где то бродит. Портрет жены хочу заказать карандашный. Чтоб как живая была.

      – Что, одной живой дома не хватает? – кто то толкнул меня сбоку, – погрел место, освобождай.

      – Пожалуйста, пожалуйста, – я уступил место завсегдатаю, – нет, давно мечтаю иметь такой живой карандашный рисунок. Слышал краем уха, что кто то из ваших девочку на празднике нарисовал, народ изумлялся – как живая.

      – Хм, есть такой бродяга. Но что то давненько я его не видел, говорят, в творческом запое. Зациклился на портрете женщины в полный рост, обнаженной, с яблоком в руке. Ну, прям Ева перед искушением.

      – А как его найти?

      – Ха, его лучше не трогать, в творческом порыве может запросто с лестницы спустить. Здесь он неподалеку обитает, в «Изумруде». Дом так называется, этаж не скажу. Сам был навеселе, когда раз только был у него.

      – Спасибо, теперь найду.

      «Зеленый дом», как я его называл, был совсем рядом с моим. Так что, если домовенок поможет опять покинуть телеса, смогу поискать чудо-художника. Вообще, я сам люблю картины с фотографической точностью. Если изображена береза, то значит должна быть береза, если пшеничное поле, то чтоб не топором Ван Гоговским рубленное, а чтоб как у Шишкина, каждый колосок прорисован. И чтобы лицо человеческое излучало свет и все в нем было пропорционально. Вечером специально постелил себе в зале на диване, чтобы жену не беспокоить. Допоздна смотрел по телевизору свои каналы и жена пораньше пошла спать. Выждал еще полчасика и сам лег спать.

      – Домовенок, отзовись.

      – Тут я, тут. Ну что, узнал что-нибудь про художника?

      – Здесь он неподалеку живет. Помоги мне с телом расстаться.

      – Ну, так, расслабляйся до последней клеточки и выходи.

      – Когда ты рядом у меня лучше получается. У-ф-ф, расслабляюсь.

      Опять легкость и опять радость нового обретения.

      – Поплыли на крышу, оттуда дом художника хорошо будет виден.

      – Поплыли через Пахомыча, он опять сегодня пьян в стельку. Жена его чуть не убила за твою рвоту. За одним оценишь Эльзу, она как раз в ванной.

      Тело Пахомыча навзничь лежало на диване на клеенке, рядом стоял тазик.

      – Что, опять будем пытаться его поднять в туалет?

      – Мне интересно все таки, сможешь ли ты полноценно управлять чужим телом, тем более что помех со стороны его души нет?

      – В чем интерес?

      – Хоть какое то разнообразие, ночь быстрее проходит. Ночью все спят, скучно.

      – Зато спокойно, где твоя Эльза?

      – Чуть левее, на седьмом.