Своими глазами (сборник). Михаил Веллер

объятиях вдруг произносит, не отпускаемый мыслями:

      – Поляки опять были на Горыни. Забрали дань с Дубровицы… Пусть сходит в Польшу.

      – Побереги его, – просит она.

      – Богу виднее.

      Польский поход

      141. По узкой речушке меж лесистых берегов идут на веслах драккары с воинами.

      142. По ручью ведут викинги драккары бечевой: вереницей по берегу, таща корабль канатом; еле протискивается он в зарослях, ручей совсем узок.

      148. Волок. По земле, на катках-бревнышках, подкладываемых под днище: две вереницы впряглись в два каната, тянут корабль, привязанный за форштевень, остальные облепили с боков, подталкивают. Довольно легко и споро идут по каткам легкие кораблики.

      144. Бесшумно пристают ночью к берегу.

      Крепость на холме над берегом, зубцы каменных стен, башни.

      Падают на стенах несколько часовых: стрелами пронзается горло.

      Трехлапые крючья забрасывают викинги на края стен, лезут вверх по веревкам. Спускаются внутрь, в город. Пробираются к воротам стен, режут стражу, открывают ворота.

      Беззвучно проникают в город вооруженные отряды, движутся по узким улочкам меж каменных домов под остроугольными крышами.

      145. Спальня князя в его замке. Парча, бархат, альков, иконы. Спит князь в пышных перинах, похрапывает и посвистывает носом.

      Шум раздается за стенами, шум нарастает и близится, грохот, лязг, крики. Князь ворочается, просыпается, вскакивает в постели, вытягивает шею, хлопает глазами, зовет:

      – Эй! Что здесь! Стража!

      С грохотом распахиваются двери – в них вырастает Харальд с обнаженным мечом, за ним викинги. Стуча каблуками по каменному полу, проходит Харальд и встает посередине:

      – Конунг Ярицлейв шлет тебе привет. И зовет в гости. Вместе с дарами. Теми, что ты взял в Дубровице.

      Перерубает одним взмахом меча два столбика, поддерживающих альков в изножье. Шатер падает, под складками ткани барахтается фигура.

      Викинги хохочут. Один шлепает плашмя мечом по заду, обрисованному тканью, из-под которой князь так неловко пытается высвободиться.

      146. Рассвет. Князя со связанными руками выводят из дверей во двор замка. Тела перебитой польской стражи валяются во дворе.

      Князя пихают в грубую колымагу, где уже сидят несколько богато одетых вельмож – руки связаны за спинами.

      Ведут и молодую красивую девушку в разорванном наряде, вороные волосы блестящей гривой по плечам, почти закрывают бледное лицо.

      – Не троньте дочь! – бессильно вскидывается князь.

      Харальд сумрачно смотрит на девушку, делает знак:

      ее отводят в сторону и сажают в такую же колымагу, непокрытую тентом наподобие примитивного фургона.

      – Поджигайте все! – командует Харальд.

      147. Перспектива узкой готической средневековой улицы – и метель из перьев и пуха, вылетающих из разбитых оконных проемов, кружит меж домов и над крышами, устилает все. И черные дымы пробиваются сквозь белую метель, выстреливают языки пламени.

      148. Бесконечный, тяжело груженый обоз вытягивается из горящего города.

      На