Царский сплетник и дочь тьмы. Олег Шелонин

улыбнулся Виталик. – Очень любезно было с твоей стороны проинформировать следственные органы о своем местонахождении. А то лови тебя потом по всей Руси. Суд учтет это при вынесении приговора.

      – Только тебя на вынесении этого приговора не будет!

      Боярин выудил из-за пояса пистоль и навел его на царского сплетника. Это уже была серьезная заявка на победу, а потому сплетнику пришлось срочно менять тактику боя.

      – Слышь, болезный, а ты уверен, что он у тебя заряжен?

      – Уверен, – успокоил его Надышкин.

      – А я бы на твоем месте проверил. Вдруг курок не взведен!

      Боярин невольно перевел взгляд на свой пистоль.

      – Взведен.

      – Взведен-то он взведен, а пистолет все равно не выстрелит.

      – Почему?

      – Порох отсырел. Я даже отсюда вижу, как из дула вода капает.

      Он все-таки сумел запудрить боярину мозги.

      – Не может быть.

      Надышкин развернул в другую сторону пистоль и заглянул в дуло. Остальное было делом техники. Отбросив в сторону косу, Виталик одним прыжком сократил разделяющее их расстояние и вцепился в пистоль, выворачивая вместе с ним руку боярина в сторону, так как он нужен ему был для допроса живой. Он услышал за спиной дробный топот сапог и краем глаза в процессе борьбы увидел вваливающуюся в проулок толпу стрельцов, спешащую сюда на выстрелы и шум драки.

      – Не стрелять! – крикнул он. – Я…

      Грохнул выстрел. Грузное тело Надышкина содрогнулось, глаза боярина расширились.

      – За что? – просипел он, оседая на землю. – Мы же с тобой договаривались…

      – О чем? – опешил царский сплетник, опускаясь рядом с умирающим на колени.

      – Ты ж сам мне ответ правильный подсказал, – с трудом выдавил из себя боярин, держась за простреленную грудь, – про сай этот, будь он неладен. Ты ж сказал, что царице-матушке угрожают, сцену разыграть надо, чтоб злодея споймать. Что ж ты делаешь? Я тебе поверил… ты ж меня сам из тюрьмы выпускал…

      В горле боярина забулькало, изо рта хлынула кровь, и тело Надышкина обмякло.

      – Сплетник, я что-то не понял, чем он тебе помешал? – услышал юноша удивленный голос Дона.

      Виталий поднял голову, и за спинами окруживших место трагедии стрельцов увидел криминального авторитета Великореченска.

      – Не городи чепухи! – раздраженно буркнул юноша. – Это не я стрелял. Не видишь, что ли, даже курок не спущен, – тряхнул Виталик пистолем и уставился на спущенный курок. – Не может быть! Я бы почувствовал отдачу! – Царский сплетник взвел курок повторно, опустил дуло в землю и надавил на спусковой крючок.

      Курок тихо щелкнул, высекая искры, но выстрела не последовало.

      – Да ладно, не парься, – хмыкнул Дон. – Мы ж все понимаем, самооборона. Все подтвердят, зуб даю!

      Однако по настороженным взглядам стрельцов Виталик понял, что эту версию никто подтверждать не собирается. Юноша внимательно посмотрел на Дона. Лицо великореченского криминального авторитета, как всегда, было