Братья-медвежата. Роман Павлович Искаев

а нос их был столь же длинен, как толстая, ленивая змея, растянувшаяся на солнце.

      – Ой, он так же шипел и кусался?

      – Нет, то же была не змея, просто нос их, называемый хоботом. На самом деле они были очень миролюбивые. Говорят, что где-то их помельчавшие предки до сих пор ходят в далёких тёплых краях, только лысые. Какими были вы, когда родились, – улыбнулась медведица.

      Братья живо представив себя лысыми, покатились со смеху. Как бы глупо они смотрелись, если бы остались такими!

      – Ну-ну, – добродушно отозвалась медведица, – так бывает. Оказалось, что шерсть им больше не нужна, ведь там где они живут сейчас, зима никогда не наступает, вот они и избавились от лишнего.

      – А что дальше, мам? – спросил Мишутка.

      – А дальше все: и хищники, и травоядные, стали держать совет как быть дальше. Пчёлы так обнаглели, что налетали огромными чёрными тучами и буквально заставляли убегать, поджав хвост, даже грозных снежных барсов, а ведь тех опасались сами саблезубые кошки. Предложили справиться с ними мамонтам, но те отказались. Длинная шерсть хорошо их защищала и так, а лезть на рожон они не хотели. Тогда предложили отважным горным барсам, но и те отказались, ведь жили они высоко в горах, куда пчёлы ещё не успели добраться, и спускались вниз очень редко. Им проще было избегать встреч, что кошкам не трудно, с их бесшумностью и хитростью….

      – Мам.

      – Да, Миша.

      – Я вот не пойму: а почему пчёлы так себя вели?

      – Ну, за ними никто не охотился, их было много, а цветов было ещё больше. Буквально всё в мире было усеяно цветами. А так как никто не составлял им конкуренцию, то они беспрепятственно пополняли свои запасы, плодились, и им требовалось всё больше и больше мёда, а для этого они увеличивали свои ульи, и так продолжалось из раза в раз. Они, может быть, и сами были не рады этому, но их природное трудолюбие не позволяло отсиживаться дома. Это было для них так же невозможно, как нашему Пашутке, спокойно пройти мимо удобного для лазанья дерева, – в этот момент Мишутка пихнул брата в бок и широко улыбнулся, тот показал язык, – Вот они и завоёвывали всё новые территории, притесняя других животных.

      Совет продолжался. Прошло много часов, но звери так и не смогли прийти к общему мнению. Никто не хотел идти в открытую войну с мелкими насекомыми, способными организовываться в целые армии. Ведь их маленькие, но такие острые жала, проникали всюду, прятаться было негде. Разве только в воде. Но долго ли можно находиться в воде без воздуха?

      Тогда одна птица взяла слово. Моя мама, как и её, не запомнили, кто это был. Её раньше никто не видел и, кажется, появилась она из ниоткуда. Внимательно осмотрев всех собравшихся, она предложила создать нового животного, способного обуздать трудолюбие пчёл. Её тут же было хотели поднять на смех, но она говорила так убедительно, что к ней стали прислушиваться. Оказалось, что когда-то, давным-давно, она пролетала мимо Высоких гор, и познала там тайну сотворения. «И что же требуется от нас?» – спросил барс.

      «Немногое, – отвечала странная птица, –