Льдом и мечом. Олег Геннадьевич Фомин

как, Ямор их дери?!

      Стрелок рывком тянет рычаг, стрела с грохотом вырывается из гнезда, демона-великана с пробитой грудью отбрасывает к бреши, туша заваливает проход, лавина тварей ненадолго редеет.

      – Одну башню попробуй разрушь, а их четыре! – кричит стрелок. – Там краснозадых столько, тыщу лет хватит супы варить!

      Из руки Эгорда вылетает ледяное копье, пронзает двух демонов.

      – Захватим одну, из нее обстреляем другие три.

      – Да в тебя самого демон вселился, братец! Эту толпу бесы знают как сдержать, а ты хочешь через нее прорываться!

      – Если бесы знают, у них и спрошу.

      – Ты что, прямо сейчас туда? Один?!

      – Мы все равно мертвы, не сейчас, так к ночи! А там, – Эгорд указывает на сферу башни, – есть шанс спасти хоть кого-нибудь.

      В одну из башен бьет молния – обыкновенная молния с неба: стихия разыгралась так, что не удержалась огреть случайным электрическим хлыстом такой соблазнительно мощный источник энергии. Белоснежный разряд по цепочке передается всем башенным сферам, город на миг окружает слепящее кольцо, а затем – сферы резко уменьшаются.

      Стрелок запрокидывает голову к небу.

      – Боги помогают!

      Эгорд замечает, что сферы медленно растут, стремятся к прежним размерам.

      – Лишь отсрочка. Надо спешить.

      Демоны наступают сзади: магическое пламя превращает горожан в безумных тварей, с каждой минутой их больше.

      В какой-то момент бывшие люди начинают атаковать друг друга. Набрасываются, рвут когтями, зубами, катаются по мостовой, в этот смертельный клубок прыгают новые и новые одержимые…

      – О нет, – прошептал Эгорд.

      Стрелок махнул в сторону перепалки.

      – Гляди, нам помогают, не придется лишний раз руки марать.

      – Объединяются…

      – Чего?

      – Будет… что-то громадное.

      Демоны грызутся, рвут себя на куски, густая кровь хлещет потоками, этот бордовый клей соединяет обрывки мяса и костей в одну тварь, огромную, кошмарную.

      Эгорд бросает в растущий сгусток плоти очередь ледяных кольев, но стайка мелких демонов, бывших мальчишек и девчонок, с диким ревом бросается под удары льда. Проходят минуты, воин-маг осыпает рождающегося монстра кольями льда, прозрачные снаряды падают десятками, но крошатся о твердеющие панцири, а те, что вонзаются, не могут причинить серьезный вред – туша огромная…

      Монстр заполняет улицу по всей ширине, бока прижимаются к стенам домов, те трещат, прогибаются.

      Воздух рассекают щупальца, обхватывают и пронзают лучников, кричащие воины отправляются в дыру, окаймленную рядами длинных кривых зубов.

      Тем временем демоны валят из пробоины в стене.

      Эгорд не может оторвать взгляд от грузного, но удивительно гибкого чудовища.

      – Как зовут?

      – Кого, этого чудика? – уточняет стрелок.

      Эгорд поворачивает голову к стрелку.

      – Тебя.

      – Тиморис. А мою женушку – Ивисса… Так, на всякий, будет кому позаботиться