Улыбка Гамаюн. Людмила Гетман

дворе её уже ждали Бой и Марго.

      – Тебя давно не было, – сказала Марго. – Ты даже на машине не приезжала.

      – Занята была, – ответила Ада.

      – А сегодня что, соскучилась?

      – Полная луна, – коротко ответила она.

      Овчарки, будто понимая, что она сказала, ничего на это не ответили, и не задавали больше подобных вопросов.

      – Рассказывайте, как дела? – спросила она, усевшись на одеяле. – У меня времени нет.

      – А что рассказать? – подлезла к ней Марго. – Ничего интересного?

      – Ничего интересного, говоришь? А ты больше не перепрыгиваешь за забор?

      Марго ничего не ответила, зато Бой включился в разговор.

      – Как же не перепрыгивает, – начал он. – Её будто шилом кто-то колет в одно место. Вчера снова убегала. Твой отец вышел, а Марго нет. Хлопал в ладоши, свистел, так куда там! Разве она услышит, если бегает где-то на лугу.

      – И что отец? – тихо спросила Ада. – Расстроился?

      – Он всегда расстраивается, когда она убегает! Ходит по двору, наклонив голову, и что-то шепчет. Вот куда ты бегаешь? – посмотрел на Марго. – Или в деревне промышляешь?

      Марго молчала.

      – Видишь, молчит и не говорит, где лазит. В глаза не глядит. Приходит домой под утро, вся в грязи, вывалянная, будто на ней ездил кто-то.

      Ада вскипела.

      – Что? Ты опять, тварь такая, нервы портишь? – зарычала она. – Ты, наверное, забыла, как тебя взяли у людей, которые только сухарями и кормили твою породистую глотку? Ты забыла, как вместо свежего мяса грызла вываренную кость у прежних хозяев? Забыла?

      Марго, чувствуя свою вину, стояла, опустив голову.

      – Что молчишь? – не унималась Ада. – Отвечай!

      Аду взяла такая злость, такое бешенство, что она оскалив зубы, накинулась на Марго и начала её трепать. Трепала так, что шерсть летела. Марго упала на спину и скулила от боли, а Ада не успокаивалась. Пасть вся была в шерсти, в зубах солоно от крови, и всё равно ей было мало такого наказания. Бой не выдержал.

      – Всё, Ада, перестань. Она уже достаточно получила!

      А Ада всё не могла отстать. И когда уже Марго сильно заскулила от боли, она опомнилась и отошла от собаки.

      Марго лежала на спине и не двигалась. Бой подошел к ней.

      – Жива?

      – Жива, – прошептала она.

      Ада лежала на старом одеяле и плакала. Слёзы тихо лились из глаз. Ей было жалко Маргушу, жалко Боя и жалко себя. Марго ползком подлезла к ней и положила голову рядом с ней. Бой молча стоял возле них.

      – Маргуша, ты извини меня, – тихо произнесла Ада. – Не знаю, что на меня нашло. Зверство, какое-то!

      – Я тебя понимаю, Ада, – тихо ответила Марго. – Наверное, мне недоставало такой трёпки, чтобы я запомнила, как следует!

      – Битьё – не выход, всегда говорила я. А теперь, что со мной творится? Во что я превращаюсь? В зверя?

      – Успокойся, Ада, – Бой подошел к ней с другой стороны. – Это инстинкт защищать родных! А ты, несмотря на то, что сейчас собака, всё равно ближе к человеку,