Жизнь вместо жизни. Семён Штейнберг

возможность Сергею отдохнуть, мы не засиживались у костра. У меня тоже работы прибавилось. В общем, несколько дней мы не возвращались к неоконченному разговору…

      Только через три или четыре дня, Сергей кивком головы усадил меня у костра – Какое решение ты для себя принял? – Какое решение?… Скажи, ты знаешь принцип радиопеленгации?

      – Примерно. Это когда две радиостанции ищут третью? – Да. Каждая из них находит только направление, но вместе они дают точное расположение радиохулигана. Если два человека, решая одну задачу, получают один и тот же ответ, даже если способы решения разные, значит этот ответ единственно верный.

      – Я тебя понял, только чем ты Людмиле не угодил?

      – Она считает, что ей нужен не лейтенант, а генерал – лейтенант, но, чтобы повелевать им она могла, как лейтенантом…

      – Вот оно что. Знаешь, пожалуй, соседка права. Пусть каждая из них идёт своим курсом, а ты лети своим. Когда, кому – нибудь из них, ты понадобишься, пусть они тебя ищут. Пусть они меж собой сами разбираются, кому из них ты нужнее, и тогда они обе станут, как шёлковые. Если не опоздают.

      – Серёга! Ты умница! Ты мудрый умница!

      Подсказанный Кларой Давыдовной и Сергеем «курс» не очень меня обрадовал, но другого пути, вероятно, действительно не было.

      Не сразу, только после долгих раздумий, принял тяжёлое для себя решение – не встречаться пока с девушками. Пусть пройдёт время, может оно само расставит всё по местам.

      Вскоре эскадрильи разлетелись по своим «базам», но «плотные» полёты продолжались до поздней осени…

      В самых первых числах сентября в третьей эскадрилье обнаружили двух солдат – дембелей под «кайфом». В этот день я дежурил по аэродрому и доставлял задержанных на гауптвахту. Вели они себя развязно и нахально, считая, что им всё позволено и они останутся безнаказанными. Позвонил командир полка и приказал запереть их, но до его приезда не трогать. Ясно, что полковник затевает какую-то игру – он был мастак на такие штуки.

      О чём говорил полковник с солдатами – неизвестно, вероятно, безрезультатно, ибо вышел полковник багровый и злой. – Что с ними делать? Где взяли – не говорят. Сдать в милицию – позору на всю страну не оберёшься, выгнать домой, – другие найдутся, источник остался неизвестным…

      … Мой бывший командир роты, покойный капитан Мугульдинов, служил ранее в конвойных частях и рассказывал, как надо «общаться» с подобным контингентом, особенно, с «первоходками»…

      Пересадив их в «обезьянник», у них на виду с «аппетитом» закурил. Вскоре их терпение лопнуло, и они умоляют меня дать им закурить.

      – Ну, вы, ребята, попали… под самое… не хочу, – сказал я им, протягивая по сигарете.

      – Ничего не докажете. У нас ничего не нашли. На нет и суда нет. Ну нагрубили, нахамили. Отсидим трое суток и уедем домой.

      – Нам и доказывать ничего не надо. Сейчас прилетит доктор – нарколог из областной поликлиники, возьмёт анализы крови, проведём освидетельствование, составим протокол и поедете вы, ребята в дисбат, один – года на три, другой лет на пять. Или сдадим в милицию. Тогда –