Болтик. Владислав Крапивин

Значит, из музыкантов.

      Небольшой, не старше Максима, а играет в оркестре! Интересно, на каком инструменте? Может, спросить? Нет, неловко почему-то.

      Хотел Максим побежать к своим, из хора, но увидел, что мальчик-музыкант смотрит на него. Потом оттолкнулся от стенки, подошел к Максиму, голову набок наклонил и спросил:

      – Тебя как зовут?

      Глаза у него были веселые. Максиму понравилось, что он просто так вот подошел и, спросил. И он ответил поскорее:

      – Максим…

      – Максим, купи слона.

      – Какого… слона?

      Лицо у мальчика стало слегка грустным. Он вздохнул:

      – Все говорят «какого слона»… А ты купи слона!

      Глаза у него сделались хитроватыми.

      «Игра такая!» – догадался Максим. Но не стал показывать, что догадался. Потому что незнакомый мальчик ему нравился и сделалось весело.

      – Я бы купил… – начал он.

      Мальчик опять вздохнул и перебил:

      – Все говорят «я бы купил». А ты возьми и купи.

      "Вроде «белого бычка», – подумал Максим. Но тут же почувствовал, что не совсем «вроде». Потому что представился ему слон – большой и печальный. Он стоял где-то, привязанный за ногу к толстому столбу, и никто не хотел купить беднягу. Все только отговаривались.

      – Если денег хватит, – серьезно сказал Максим.

      – Все говорят «если денег хватит». А ты не считай – возьми и купи!

      – А в квартиру влезет?

      Мальчик понимающе улыбнулся.

      – Все спрашивают: «В квартиру влезет?» А ты просто возьми и купи.

      – Ладно!

      – Все говорят «ладно»! А ты…

      И тут принесло Маргариту Пенкину – старосту хора «Крылышки».

      – Рыбкин! Где ты бродишь? Анатолий Федорович всех уже собирает! Распеваться пора!

      – Ой-ёй-ёй! – насмешливо сказал Максим, чтобы мальчик из оркестра не подумал, будто он боится Ритку. – Где это я брожу? Наверно, за сто километров!

      Он попрощался с мальчиком глазами и пошел за Пенкиной. Они шагали длинным коридором, и Максим смотрел, как на Риткином затылке прыгают белые с черными горошинами банты.

      – Пенкина, купи слона, – сказал он.

      – Да ну вас! – бросила она, не обернувшись.– Все с ума посходили с этим слоном. И так переживаешь из-за концерта, а они еще…

      Подумаешь, переживает. Может, Максим тоже волнуется, только не кричит об этом в коридоре.

      Они пришли в комнату, где собрался хор «Крылышки». Оттого, что на всех стенах были зеркала, казалось, будто народу здесь целая тысяча. Толпились, переговаривались, смеялись, ойкали от случайных и неслучайных толчков локтями. Те, кто пришли тепло одетые, укладывали теперь свои пальто и куртки на длинные столы. Вот будет потом неразбериха!

      Алик Тигрицкий стащил через голову мохнатый громадный свитер и весело повернулся к Максиму. Он совсем не злился, что Максим будет вместо него петь песню про полет.

      – Рыбкин, купи слона!

      – Да я уже знаю, – сказал Максим.

      – Все говорят