Портрет кавалера в голубом камзоле. Наталья Солнцева

псевдонимов? Всего-то?

      – Она же актриса. Значит, у нее развито свойство воплощать чужие характеры… проживать чужие судьбы, испытывать чужие страсти, наконец. Без этого незачем выходить на сцену. Публика жаждет видеть Клеопатру или Гамлета, которые истинно любят и страдают, а не изображают любовь и страдания. Акт любви и страдания осуществляется на глазах у зрителей, – здесь и сию минуту. В этом и заключается магия театрального действа! Иначе этот вид искусства давно приказал бы долго жить…

      Лавров немного опешил.

      – Чем же я-то могу помочь? Установить круглосуточное наблюдение за Жемчужной? Или приставить к ней телохранителя? От яда уберечься не просто.

      Из столовой раздался заливистый храп Колбина, который вызвал улыбку Глории и внес разрядку в напряженный разговор.

      – Ты нарочно напоил его…

      – Я просто наливал… а пил он сам.

      – Ревнуешь, Рома?

      – Вот еще! – разозлился тот. – Кто я и кто ты? Мне не по рангу заглядываться на тебя.

      – Смущает сословный барьер? Так я не барыня, а ты не холоп…

      Лавров с трудом подавил желание нагрубить ей.

      – Вернемся к нашим баранам, – процедил он. – Что от меня требуется?

      – Не мешало бы выяснить, прислушалась Жемчужная к моему предостережению или продолжает репетировать Клеопатру.

      Глория не посвящала начальника охраны во все тонкости дела. За ужином ее преследовала навязчивая картина гибели египетской царицы. У нее разыгралось воображение. Впрочем, у Жемчужной вряд ли хватит благоразумия отказаться от роли. Она влюблена… а любовь сродни душевной болезни.

      – И еще одно: актрису шантажируют, – добавила Глория.

      – Кто?

      Лавров вздохнул с облегчением. Шантаж был ему ближе и понятнее роковых пророчеств.

      – Ее приятельница… врачиха, к которой она обращалась по поводу аборта.

      – Моя задача?

      – Побеседовать с вымогательницей. Нащупать слабое место. Каждый человек уязвим.

      – Попахивает частным сыском, – брякнул Лавров. – Хочешь взглянуть на меня в роли детектива?

      – Женщину шантажируют, она вне себя от страха… мечется… ждет помощи.

      – Я понял.

      – Твоя работа будет достойно оплачена. Не мной! – предвосхитила его вопрос Глория. – Клиенткой. Вот аванс…

      Она положила на столик конверт с вознаграждением и подняла на Лаврова невинный взгляд:

      – Хочешь пересчитать.

      Глава 7

Останкино. XVI век.

      Молодой боярин Юрий Сашин разыскивал свою суженую, Ольгу.

      Зря привез он ее в родовое гнездо, – надеялся спрятать, укрыть от всесильных «государевых людей», которые чинили разбой хуже лесных татей. Зря оставил боярышню в светлице, а сам отправился на охоту. Это его и спасло. Налетели тучей «черные вороны», перебили слуг… разорили дом, выгребли все, что нашли ценного. Дядьку Алексея пытали и мучили, а потом привязали к лошади и протащили по селу в назидание и устрашение всем непокорным.

      Пришлось