В храме Солнца деревья золотые. Наталья Солнцева

же заставил его обратиться к специалисту.

      Так Марат познакомился с Ангелиной Львовной. Докторша казалась полной противоположностью тем женщинам, которые ему нравились: низенькая брюнетка с выраженными формами груди и бедер, с живыми карими глазами и круглым добродушным лицом. Ее черные волосы были гладко зачесаны назад и собраны на затылке в пучок.

      «Зануда. Синий чулок! – окрестил ее Марат. – Только очков не хватает».

      Но и очки имели место. Просто Закревская то надевала их, то снимала, в зависимости от освещения, настроения и проделываемой работы.

      – Я вас слушаю, молодой человек, – сказала она, когда Марат впервые явился в ее кабинет, все еще в нерешительности, стоит ли раскрывать сокровенные тайны души перед чужим человеком.

      Нужно было что-нибудь говорить, раз уж он пришел. И Калитин постепенно, слово за слово, выложил Ангелине Львовне все перипетии своей запутанной жизни.

      Сеансы психотерапии, за время которых Марат избавился от приступов депрессии, тянулись около года. Он успел привыкнуть к Ангелине Львовне, ее хрипловатому голосу, открытому взгляду и улыбке.

      – Ну, я полагаю, теперь вы полностью вернули себе душевное равновесие, – в один из дождливых осенних вечеров заявила доктор Закревская. – Вам больше не нужно приходить ко мне.

      – Как? – растерялся Марат. – Почему не нужно?

      – Вот так! – улыбнулась она. – Все, что могла, я сделала.

      Калитин вышел из ее кабинета, не чуя под собой ног, не попрощавшись как следует, не поблагодарив. Неделю он прожил как в тумане, а в воскресенье позвонил Ангелине Львовне.

      – Давайте поужинаем вместе, – предложил он. – Вам нравится «Лангедок»?

      – Не знаю, – засмеялась она. – А что это такое?

      «Лангедок» – небольшой уютный ресторанчик – славился французскими винами и изысканной кухней. Именно в нем Марат и докторша впервые встретились в «неформальной» обстановке…

      Глава 3

      Лариса легко нашла офис киностудии «Дебют». Он оказался на удивление небольшим. В сумрачном холле, украшенном искусственными деревьями в кадках, сидела секретарша – женщина средних лет, с бесцветными волосами и в очках.

      – Вам кого? – хмуро спросила она, окидывая посетительницу строгим взглядом.

      – Я… – оробела Лариса. – Я по поводу объявления…

      – Какого объявления?

      – Насчет работы. Я звонила вчера вечером…

      – А-а! – не дослушав, кивнула секретарша. – Тогда вам к Чарову. Вторая дверь по коридору, с левой стороны.

      – С-спасибо, – пробормотала Лариса, бочком проскальзывая мимо сердитой дамы.

      В коридоре было темно и пустынно. Пахло пылью.

      Лариса представляла себе киностудию несколько по-другому. По ее мнению, здесь должны толпиться актеры, режиссеры, операторы, гримеры, статисты и прочий киношный народ; повсюду должны громоздиться декорации, висеть костюмы, стоять камеры, гореть прожекторы…