В храме Солнца деревья золотые. Наталья Солнцева

поговорим. О погоде, например.

      – Вы смеетесь надо мной? Я приехал на другой конец города говорить с вами о погоде?!

      – Почему бы и нет?

      – Идиотизм!

      – Как вам понравилась Москва, скованная морозом? – невозмутимо продолжала Ангелина Львовна.

      Ревин уставился на нее с видом жертвы, которая в силу определенных причин вынуждена сносить все издевательства.

      – Ну, мороз, – промямлил он. – Все белое. И что?

      – Вам нравятся лед под ногами, снег, холод?

      – Не очень, – передернул плечами Даниил Петрович.

      – Напоминает что-то неприятное?

      – Сейчас, я полагаю, вы спросите, что именно… Закревская кивнула.

      – Правильно полагаете.

      – И я должен буду рассказать?

      – Желательно, – улыбнулась она. – Мне интересно.

      – В самом деле?

      Ревин иронизировал, но что-то в нем дрогнуло. Видно было, что он хочет поделиться своими воспоминаниями. Ангелина Львовна не торопила его, ждала.

      – Видите ли… – усмехнулся бизнесмен. – Я ведь в прошлом альпинист, и с некоторых пор снега, льды и ветра напоминают мне горы, наши былые походы, подъемы, траверсы, ледники, солнце и… моих товарищей.

      – Это вас огорчает?

      Даниил Петрович задумался, склонив голову набок и разглядывая кабинет. Обстановка простая, но приятная, располагающая к отдыху. Спокойные тона стен, мебели, окно, занавешенное светлой шторой.

      – В общем, да, – признался он. – Некоторых ребят уже нет в живых. А горы… они как стояли, так и будут стоять в своих вечных снегах…

      – Горные снега… – мечтательно произнесла Закревская. – Красота, наверное.

      Бывший альпинист нервно дернул подбородком.

      – Снег красив в парках и скверах, а в горах… он страшен. Большие массивы скапливаются на крутых склонах, а потом… срываются и несутся вниз. Клубящееся белое облако, словно призрак смерти… Жуткое зрелище! – Он вздрогнул. – Мой друг рассказывал, как при спуске с Эльбруса его снесло лавиной в Терскольское ущелье. Двое альпинистов пытались ему помочь, и были завалены снегом. С переломанными костями их выбросило на скальный островок…

      Лицо Даниила Петровича исказилось гримасой боли.

      – А вы сами…

      – Бог миловал! – поспешно заявил он. – Но тот, кто однажды попал в лавину и выбрался живым из ее ледяных объятий, не забудет этого никогда…

      – Вы бы хотели снова подняться на какую-нибудь вершину?

      Ревин отшатнулся, как будто его ударили.

      – Нет, ни за что. С этим покончено, раз и навсегда! Покончено…

* * *

      – Поднимите голову повыше, – попросил фотограф. – Не то у вас получится второй подбородок.

      Женщина чуть подняла голову, напряженно глядя в объектив.

      – Улыбнитесь… Все. Следующий.

      В дверь заглянул хозяин фотостудии «Профиль» Марат Калитин.

      – Саня, у тебя очередь, – недовольно сказал он.

      Фотограф раздраженно обернулся.

      – Это же хорошо.

      – Постарайся