Джек Ричер, или Гость. Ли Чайлд

быть может, даже тысячи. Почему вы ухватились за эту связь?

      Блейк промолчал.

      – И почему убийца похож на меня? – продолжал Ричер. – Это тоже лишь предположение. И к этому сводится весь ваш бред о психологическом портрете, так? Вы говорите, что это сделал человек, похожий на меня, потому что вы так считаете. Никаких доказательств у вас нет.

      – Никаких доказательств у нас нет, – подтвердил Блейк.

      – Преступник их не оставил, – сказала Ламарр. – И вот из этого мы и исходили. Преступник, несомненно, человек умный, поэтому мы стали искать умных. Вы ведь не будете отрицать, что вы умный?

      Ричер смерил ее взглядом.

      – Таких, как я, тысячи.

      – Нет, миллионы, тщеславный подонок, – сказала она. – Но мы стали сужать круг дальше. Умный человек, одиночка, бывший военный, знал обеих женщин, уверен в собственной правоте, жестокий. От миллионов остались тысячи, потом сотни, потом десятки и наконец вы один.

      Наступила тишина.

      – Я? – наконец спросил Ричер. – Да вы сошли с ума. – Он повернулся к Дирфилду, остававшемуся молчаливым и внешне безучастным. – И вы тоже считаете, что это сделал я?

      Дирфилд пожал плечами.

      – Ну, если это не вы, то человек, абсолютно на вас похожий. И я знаю, что вы уложили двух человек в больницу. Из-за одного этого у вас уже будут большие неприятности. Ну а насчет другого – тут я не знаком с делом. Но Бюро доверяет своим специалистам. В конце концов, именно поэтому мы их и приглашаем.

      – Они ошибаются, – сказал Ричер.

      – Но можете ли вы это доказать? Ричер посмотрел ему в глаза.

      – Разве мне нужно это доказывать? А как же насчет презумпции невиновности?

      Дирфилд усмехнулся.

      – Пожалуйста, давайте останемся в реальном мире, хорошо?

      Последовало молчание.

      – Даты, – сказал Ричер. – Назовите мне даты и места.

      Опять наступила тишина. Дирфилд сидел, уставившись в пустоту.

      – Каллан была убита семь недель назад, – наконец сказал Блейк. – Кук убили четыре недели назад.

      Ричер мысленно пробежался по времени назад. Четыре недели назад – это было самое начало осени; семь недель назад вернули его в конец лета. В конце лета он вообще ничего не делал. Воевал с лужайкой. Вымахавшие за три месяца сорняки выводили его на улицу каждый день с косой, мотыгой и прочими непривычными инструментами в руках. Он по нескольку дней подряд не виделся с Джоди. У нее тогда тоже работы было по горло. Целую неделю она провела за границей, в Лондоне. Ричер не смог вспомнить точно, когда именно это было. Для него этот промежуток одиночества был заполнен борьбой с буйной растительностью, цеплявшейся за каждую пядь лужайки за особняком.

      В начале осени он перенес свою деятельность в дом. Там было много дел. Но он делал их в одиночку. Джоди оставалась в городе, занятая бесконечной работой. Изредка они проводили ночь вдвоем. Но и только. Никаких поездок, ни билетных корешков, ни регистрационных карточек в гостиницах, ни отметок в паспорте. Никакого алиби.

      Ричер посмотрел на сидящих перед ним семерых сотрудников ФБР.

      – Я