Соблазн в сапфирах. Рене Бернард

один и где его можно найти. Но она предпочла остаться одна.

      Выйдя из комнаты, Кэролайн оглядела коридор, чтобы решить, в каком направлении лучше пойти. Каждое казалось заманчивым – с темными арками сводов и картинами на стенах.

      Кэрол повернула направо и сразу же погрузилась в тишину дома, обычную перед штормом. «Несмотря на мои клятвы вести себя лучше, я думаю, только идиот может ожидать чудесного изменения наших характеров за одну ночь».

      Каждый дом, так или иначе, отражает характер своего хозяина, его вкус, его интересы или их отсутствие, даже его душу. Поэтому Кэрол было интересно узнать, что дом Эша расскажет о нем. Однако портреты прошлых веков, картины и предметы искусства, казалось, не отражали ничего – все это были незнакомые лица, которые мало что могли рассказать о личности теперешнего хозяина.

      Кэрол не рискнула заглянуть ни в одну закрытую комнату, а вместо этого отправилась вниз, на первый этаж, в кабинет, где он «инструктировал» ее относительно правил поведения. По пути она заглянула в открытую дверь и остановилась: комната, утопавшая в мягком голубоватом свете, влекла к себе.

      Это оказался музыкальный салон с пианино и арфой у окна. И Кэрол задумалась: кто же играет на этих инструментах? Возможно, Эш приглашает неразговорчивых, покладистых леди на закрытые концерты для его собственного развлечения?

      Эта мысль пробудила в ней неожиданный прилив ревности. Нет, ее нисколько не задевает, что нимфы Лондона играют для мистера Блэкуэлла. Кэролайн подозревала: все это из-за недостатка ее собственных талантов, и именно это задело ее самолюбие.

      Мистер Годвин нарушил ее одиночество.

      – Мисс Таунзенд, вы играете?

      – О, боюсь, что нет. – Кэролайн повернулась, надеясь, что не выглядит виновато из-за того, что сунула нос куда не следует. – Музыка часто звучит в этом доме? Мистер Блэкуэлл играет?

      – Его мать была музыкантшей и, надо сказать, весьма талантливой. Голос, как у соловья, всегда говорил мой дядя. Он служил здесь дворецким много лет назад и рассказывал потрясающие истории об этой семье. – Мистер Годвин покачал головой: – Но никто не играл здесь со дня ее смерти.

      Кэролайн снова почувствовала себя виноватой, потому что так быстро вообразила худшее.

      – Как жаль!

      – Мистер Блэкуэлл просил меня уточнить, известно ли вам о дневном приеме, который он собирается посетить. Я велел Дейзи помочь вам приготовиться.

      – Это звучит так, как будто я собираюсь на бой, – сказала она с улыбкой.

      Мистер Годвин тоже улыбнулся:

      – Я не стал бы ждать потерь, мисс Таунзенд, но должен заметить, что признаки войны зачастую имеют место на светских приемах.

      – Китайский генерал Сан Тцу говорил, будто все войны основываются на лжи.

      Теперь пришла очередь мистера Годвина рассмеяться.

      – Видимо, он очень мудрый человек, если может посетить более чем один прием в день.

      – Я не уверена, что достаточно сильна во лжи, чтобы одержать верх