Привет от тети Моти. Валерий Гусев

эти макарончики те еще оказались! Впрочем, все по порядку… Скажу только, что Алешка здорово эту «контрольную» написал. Это даже не контрольная получилась, а настоящий экзамен. На сообразительность и смелость. И Алешка этот экзамен на пятерку сдал!

      …Они вышли на широкую площадку, сбоку которой стояли длинные двухэтажные здания.

      – Казармы. Здесь личный состав спит, отдыхает, занимается личными делами. В свободное от службы время. А эта площадка называется плац. Тут мы проводим зарядку, строевые занятия. Парад в праздничные дни. В День Победы, в День танкиста.

      – А это что? – Алешка указал на высокую стену вроде каменного стенда. По верху этой стены были нарисованы всякие ордена и гвардейский значок и шла большая надпись: «Боевой путь нашей части. 1941–1945 гг.» А ниже – во всю стенку – громадная карта, на которой красные пунктиры и стрелки соединяли всякие города и другие населенные пункты.

      – Боевой путь нашего полка, – с гордостью пояснил старшина Баранкин. – От Москвы до Берлина. Мы им гордимся.

      – Еще бы! – сказал Алешка с уважением. – От Москвы до Берлина! – Он помолчал, а потом ехидно спросил: – А кто это рисовал? Остап Бендер?

      – Не! Какой еще Брендер, – возмутился старшина и гордо похвалился: – Я рисовал. Здорово?

      – Никак нет.

      – Обратно не понял, – огорчился Баранкин. – Поясните, товарищ боец.

      – Экспрессии мало, – заумно проговорил Алешка.

      – Да… – немного растерялся старшина. – Этой… как ее… мало. Еле-еле красок хватило.

      – Исправим, – решительно заявил Алешка. – Пошли дальше.

      Дальнейшие пояснения старшина стал давать покороче. Чтобы опять не напороться на какую-то неведомую зверушку – экспрессию.

      – Клуб танкиста. Мы там вечера отдыха проводим. Песни поем. Пляски танцуем. Один раз спектакль поставили. На песню «Три танкиста». – И уже не очень уверенно: – Здорово?

      – Так точно! А это что за домик?

      – Штаб полка. Туда без дела не суйся. А вот это самый главный объект. – И старшина указал на отдельно стоящее здание.

      – Секретный? – шепотом спросил Алешка.

      – Не то чтобы очень секретный. Но очень важный: кухня и столовая. Пищеблок, словом. И мы сейчас этот объект обследуем. И проверим.

      Возле объекта стоял уже знакомый фургончик «Хлеб», и двое бойцов без автоматов, но зато в белых халатах таскали из кузова ящики с макаронами. Водитель фургона сидел на подножке и что-то жевал, чем-то запивая. А глазами по сторонам так и стрелял.

      В столовой стояли ровными рядами, как солдаты в строю, столики и стулья. На каждом столе ровно посередке – большая миска с нарезанным хлебом, солонка и баночка с горчицей.

      С раздачи вышел солдат, тоже в белом халате, с красной повязкой на рукаве.

      – Дневальный по кухне рядовой Пчелкин! – доложил он старшине.

      – Так, – распорядился старшина. – Снимаю пробу. Выдай две порции по полной программе.

      – И компот?

      – Обязательно. Без компота скучно. Пошли,