Дорога в Алатырь. Николай Шмагин

орет про комаринского мужика к полному Ванькиному восторгу.

      – Конченый человек, забулдыга! – плюет дед под ноги и уходит, волоча внука за собой…

      – Васька, выходи гулять! – соскучившись по другу, Ванька нетерпеливо смотрел в окна на втором этаже: вот выглянул Васька и, покачав отрицательно головой, исчез учить уроки.

      Ванька постоял и побрел к спасенной яблоне.

      Потрогав забинтованный ствол, сочувственно вздохнул:

      – Больно тебе? Не сердись на деда, он больше не будет… Скоро родители приедут, может, останутся насовсем…

      Откуда-то примчался Дружок, и Ванька угостил его куском хлеба.

      – Мы с дедом будку тебе сделаем, – пообещал он псу, – тогда зимой не замерзнешь. Ну, пока, – он помахал ему рукой и нехотя пошел домой, обуреваемый неприятными предчувствиями…

      Дед топил печь, и Ванька присел рядом, заглядывая в топку:

      – Печку рано еще топить, – он удивленно посмотрел на его осунувшееся лицо, потрогал отросшую седую щетину на подбородке, – ты почему не бреешься? Не то зарастешь, как леший.

      – Хвораю я, тезка. Вот погреюсь на печке, может, отойду еще…

      Ванька оглянулся на вошедшую бабушку и, увидев в ее руках свою злополучную тетрадь, насторожился…

      – У Галины была? – хмыкнул дед, поглядывая на внука.

      – Похвалилась я ей, какие у внучка успехи в учебе, а она посмотрела и смеется: тетя Дуся, говорит, это он сам себе пятерок наставил.

      – Ну и плут, – удивился дед, – обманул деда с бабкой и рад-радешенек.

      – Вздуть бы его, как Сидорову козу. Родителям надо писать, пущай забирают обратно, – она собрала на стол и приказала, – пора ужинать.

      – Не буду я Борьку есть, – запротестовал внук, увидев свинину, и сердито глянул на деда с бабушкой, – пишите, уеду от вас.

      – Совсем от рук отбился, – возмутилась бабушка, – ешь, кому говорю!..

      – Не серчай, – дед подошел к столу и сел рядом с Ванькой, но тот отвернулся, обиженно сопя.

      – Хочешь, анекдот расскажу? О том, как дедушка Ленин с дедушкой Сталиным горячую кашу ели наперегонки?

      – Это кто быстрее? – оживился догадливый внук, вновь поворачиваясь к деду. – А какую кашу, манную или гречневую?

      – Пшенку, – пояснил дед, усмехаясь. – Так вот. Дали им по тарелке каши. Дескать, кто быстрее съест, тот смекалистее и умнее. А стало быть, и главнее. Ленин стал осторожно, по краям да поверху кашу снимать ложкой, а Сталин был горяч, нетерпелив и зачерпывал ложкой глубоко, ел, обжигаясь, торопился, стало быть. А Ленин, знай, кушает себе, не спеша, так и съел кашу быстрее. Так-то вот.

      Анекдот был интересен Ваньке, но он кончился, и Ванька снова вспомнил про свои обиды, снова заклокотал от возмущения:

      – Зачем Борьку закололи? И яблони чуть не порубил, дикарку поранил. Рази можно так поступать?

      – Мясо да сало откуда, думаешь, берутся? – усмехнулся дед. – Сам должен понимать, а с яблонями погорячился, признаю.

      – У всех портфели, а мой сундук не откроешь никак, – негодовал внук, – пацаны насмехаются.

      – Ну,