Харбин. Евгений Анташкевич

тракту, по льду или по разбитым кривым улочкам Глазковского предместья.

      Вся Ангара между Иркутским железнодорожным вокзалом на левом берегу и дровяными складами на городской набережной на правом была укатана санями вдоль и поперёк.

      «Ране такого порядка за нет, не было, шоб по Ангаре, да во все стороны! Лихое время, совсем всё поперепуталось. Эхма!»

      Понужая лошадь, Мишка пересёк реку, подъехал к Рыбной пристани и въехал на невысокий берег, на заметённую снегом дорогу к дровяным складам.

      – Стой, хто идёт!

      От угла ближнего дровяника отделились две тёмные фигуры с торчащими вверх штыками.

      – Хто идёт, хто идёт! Спроси лучче, хто едет! – недовольно ответил Мишка.

      – Ну, хто едет, тожа стой! – И одна из фигур сняла с плеча карабин.

      Мишка тряхнул вожжами:

      – И чё? Твою мать! Стрельнешь?

      – А чё? – громко прокричала фигура. – И стрельну, впервой, што ль?

      – И чё будит, коли стрельнешь?

      – Чё будит? Ищо один жмур будит! Не веришь?

      Мишка не стал препираться, чуть осаживая лошадь, но, не останавливаясь совсем, он медленно приближался к двум караульным с красными повязками.

      – Кешка, ты, что ль? – узнал он одного из них.

      – Мишка! – Кричавший опустил ствол.

      Мишка соскочил с саней и зашагал к тому, кого назвал Кешкой.

      – Как-эт ты к карабину штык-то примайстрячил?

      – Как? Как? Тебя не спросил! Он тута на месте, а против белой контры штык не только к карабину примайстрячишь.

      Они рассмеялись.

      – Ну и чё ты здеся сопли морозишь? Бона борода вся в сосульках.

      – Опять чё? Да ничё! Не знаешь, што ли, колода таёжная, што энтой ночью мимо нас беляки на Байкал убежали?

      – А мне зачем?

      – Как – зачем? Ты с нами али с ими?

      – С медведями я! Да с омулем. Ладно молоть, давай-ка – завёртка твоя, а табак мой! Пойдет така контрибуция?

      – Анекция, ещё скажи, грамотей гуранский. Пойдет!

      Мишка достал кисет, Кешка вынул из кармана две листовки и подал одну Мишке.

      – И давно вы тут?

      – С ночи.

      – И не помёрзли?

      – Хе, «не помёрзли!» Ночью-то кака метель была! Тока-тока улегается! Не, мы в дровянике, тама и печка есть.

      – Ну? Так, можа, и кипяток найдётся?

      – Найдётся! – сказал Кешка, повернулся к дровянику и, зовя за собой, махнул рукой. – А тебя каки черти пригнали?

      – Черти не черти, а патронишками бы разжился, – хохотнул Мишка.

      – Патронишками?! На што тебе патронишки, к твоей берданке-то?

      Мишка, довольный тем, что так неожиданно встретился со знакомцем, достал из саней из-под поклажи карабин:

      – Бона, как твой, кавалерский!

      Кешка и его спутник рассмеялись.

      – Гуранская твоя башка! Кавалерийский! Ну пойдём. Скока тебе патронов?

      От неожиданности Мишка остановился: «Эка удача, ежли не шутит!» – и с ходу выпалил:

      – А