Точно как на небесах. Джулия Куин

нескладной девочкой-подростком.

      Но в то же время с ним рядом ей было по-домашнему уютно, тепло и спокойно. Теперь их пути пересекались не так часто, как раньше – все изменилось после отъезда Дэниела, – но когда такое случалось…

      В любом многолюдном собрании она безошибочно угадывала присутствие Маркуса, даже не видя его.

      Просто входила и знала – он тут.

      И как ни странно, это было приятно.

      – Скоро начнется сезон. Ты собираешься в Лондон? – вежливо полюбопытствовала она.

      – Через некоторое время, – неопределенно ответил он. – Пока дела удерживают меня здесь.

      – Понятно.

      – А ты? – спросил он.

      Она растерянно моргнула.

      – Ты собираешься в Лондон на сезон?

      Она отказывалась верить собственным ушам. Он что, издевается? Мыслимое ли дело, чтобы девица на выданье не собиралась на Лондонский сезон? Можно подумать…

      – Ты смеешься надо мной? – подозрительно поинтересовалась она.

      – Нисколько, – возразил он. С улыбкой.

      – Это не смешно, – возмутилась Гонория. – Можно подумать, у меня есть выбор. Мне обязательно надо ехать на сезон. Отчаянно необходимо.

      – Отчаянно, – с явным недоверием повторил он.

      Скептическое выражение часто появлялось на его лице.

      – Я непременно должна найти себе мужа в этом году.

      Она удрученно покачала головой. Вместо крика души получилось пустое, вздорное заявление. Какая банальность – барышня, мечтающая о свадьбе. В свете таких хоть пруд пруди. Однако Гонория стремилась обзавестись супругом не для того, чтобы демонстрировать подругам обручальное кольцо и упиваться эффектным статусом молодой замужней дамы. Ей хотелось иметь свой дом. Семью – большую, шумную, в которой иногда непосредственное проявление чувств одерживает верх над хорошими манерами.

      Она до смерти устала от гнетущей тишины опустевшего родительского дома, где порой за целый день не слышала ничего, кроме звука собственных шагов.

      Ее могло спасти только замужество. Других вариантов не было.

      – Ну, полно, Гонория, – сказал Маркус, и ей не требовалось смотреть на его лицо, потому что она и так отлично знала, какое на нем выражение – снисходительное, скептическое и немного скучающее. – Полагаю, твоя жизнь не настолько ужасна. Не стоит драматизировать ситуацию.

      Гонория стиснула зубы. Такой тон совершенно выводил ее из себя и отбивал всякое желание что бы то ни было объяснять. Напрасный труд.

      – Тут нечего обсуждать. Забудь, – пробормотала она.

      Маркус умудрился даже вздохнуть с видом явного превосходства.

      – Вряд ли ты найдешь мужа здесь.

      Она плотно сжала губы, сожалея, что затронула эту тему.

      – Студенты Кембриджа слишком молоды, – заметил он.

      – Они того же возраста, что и я, – отозвалась она, угодив прямиком в расставленную ловушку.

      Разумеется, Маркус не опустился до злорадства. Он просто сделал