Мифология языка Андрея Платонова. Т. Б. Радбиль

системе все же имеют потенциал образного, овеществленного осмысления (ср. жизнь, музыка, совесть). Это их свойство и использует поэтическая (в широком смысле слова) речь; при этом не происходит «разрыва» контекстной семантики поэтизма с общеязыковым содержанием. Слова же общественно-политической лексики типа революция, социализм, коммунизм, обозначая абстрактные процессы, сущности, имея первоначально строгую, предметно-логическую по сути, терминированную референцию, не содержат в себе возможности овеществления. Стремление же героев А. Платонова «снять» неприемлемую для них абстрактность посредством ее овеществления приводит к полному несовпадению общеязыковых и наведенных в контексте смыслов.

      Вот ряд примеров из «Чевенгура», где слово коммунизм сочетается с глаголами чувственного восприятия.

      Коммунизм воспринимается органами зрения:

      – … Куда ж коммунизм пропал, я же сам видел его. мы для него место опорожнили… (с. 461).

      Но коммунизма в Чевенгуре не было наружи, он, наверное, скрылся в людях – Дванов нигде его не видел…[22] (с. 471).

      Коммунизм воспринимается органами слуха:

      Теперь скоро сюда надвинутся массы, – тихо подумал Чепурный.

      – Вот-вот и зашумит Чевенгур коммунизмом (с. 452).

      Коммунизм может быть воспринят и «на вкус»:

      … коммунизм должен быть едок, малость отравы – это для вкуса хорошо (с. 380).

      Коммунизм воспринимается не только внешними органами, но и внутренним ощущением:

      Копенкин погружался в Чевенгур, как в сон, чувствуя его тихий коммунизм теплым покоем по всему телу (с. 451).

      В этом случае конкретизация семантики коммунизм поддержана употреблением эпитета тихий, предполагающего характеристику физического явления.

      [Копенкин]… устал от постоя в этом городе, не чувствуя в нем коммунизма (с 401)

      Чепурный… чутко ощущал волнение близкого коммунизма (с. 403).

      Абстрактная «идея» (в смысле эйдоса Платона) переосмысляется как данность конкретно-вещественная, воспринимаемая органами чувств. Мифологическое сознание помещает чуждую ему социально-политическую сущность в привычный мир природы, обжитой окружающей среды. Постоянная направленность познавательной активности героя – опредметить любое понятие, чтобы освоить его, приобщить своему сознанию, «вписать» в картину мира. Характерна реакция Копенкина на «нормальное» абстрактное понимание концепта «коммунизм»: Они думают – коммунизм это ум и польза, а тела в нем нету… (с. 369). В ценностной ориентации героя подобное «невещественное» восприятие идеи оценивается как чуждое ему, как негативное. Такое же неприятие абстракции демонстрирует герой «Сокровенного человека» Фома Пухов:

      – Это вы очковтиратели, товарищ комиссар!

      – Почему? […]

      –

22

Здесь и далее примеры из «Чевенгура», «Котлована» и «Ювенильного моря» цитируются по: Андрей Платонов. Ювенильное море: Повести, роман. М.: Современник, 1988.