Мифология языка Андрея Платонова. Т. Б. Радбиль

и т. п., вполне нормативный для употребления в значении процесса по отношению к неодушевленным сущностям (типа время придет, дождь идет), у А. Платонова возвращается к первозданному представлению о действии одушевленного субъекта Это достигается избыточной характеризацией действия признаком со значением конкретного способа передвижения, присущего лишь живому существу.

      – И знать нечего: идет революция своим шагом (с. 309).

      Или – пространственным/временным детерминантом конкретизирующей семантики, возвращающим глаголу идти значение передвижения одушевленного лица:

      Чем дальше шла революция, тем все более усталые машины оказывали ей сопротивление (с. 342). Олицетворение действия поддержано здесь и дальнейшим контекстом – одушевленным представлением мира машин и изделий (машины и изделия сопротивлялись ей).

      Революция прошла, как день… (с. 469).

      Революция миновала эти места, освободив поля под мирную тоску, а сама ушла неизвестно куда… (с. 470).

      Социализм в «Чевенгуре» тоже может быть осмыслен как живая материя, и в качестве таковой он способен самозарождаться (а не создаваться, строиться как искусственное, неживое явление):

      … побеседовать о намечающемся самозарождении социализма среди масс (с. 256).

      Социализму приписана способность совершать действия, присущие миру живой природы:

      Социализм придет моментально и все покроет (с. 297).

      Ср. в «Котловане»:

      Социализм обойдется и без вас, а вы без него проживете зря и помрете (с. 98).

      Ведь спой грустных уродов не нужен социализму (с. 165). В «Ювенильном море».

      – … у нас нет воды, ее не хватит социализму… (с. 36).

      Коммунизм в языковой картине мира героев и автора «Чевенгура» также

      может осмысляться в качестве персонифицированного, одушевленного существа:

      Значит, в Чевенгуре уже есть коммунизм, и он действует отдельно от людей (с. 463).

      – Так ты думаешь – у тебя коммунизм завелся? (с. 472).

      Коммунизму могут быть приписаны антропоморфные свойства. Он, к

      примеру, обладает волей:

      Он думает, весь свет на волю коммунизма отпустил… (с. 381).

      Он способен испытывать чувство ожидания:

      … коммунизму ждать некогда… (с. 410).

      Он способен испытывать нужду в чем-либо:

      … словно коммунизму и луна была необходима… (с. 465).

      Но олицетворение общественно-политической лексики в языковой картине мира А. Платонова не ограничивается этими тремя ключевыми словами. В «Чевенгуре» – для слова буржуазия, а в «Котловане» – для слова капитализм (капитал) укажем аналогичную позицию активного одушевленного деятеля:

      … если так рассуждать, то у нас сегодня буржуазия уже стояла бы на ногах и с винтовкой в руках, а не была бы советская власть (с. 238).

      – Ничего: капитализм из нашей породы делал