Ричард Длинные Руки – рейхсфюрст. Гай Юлий Орловский

конь не понесет?

      – Он привык к схваткам, – сообщила она.

      – А я вот нет, – ответил я со вздохом. – Уже и перерос вроде бы, а все равно… да и привыкну ли?

      Всадники сперва неслись во весь опор, а когда увидели, что мы и не пытаемся убежать, перешли на рысь и приближались, не скрывая торжествующих усмешек.

      Впереди рослый мужчина, очень сухой, с резкими чертами лица, такими я почему-то всегда представляю фанатиков, со злым и неприятным выражением, а трое с ним просто воины, по всему видно, что привыкли бахвалиться силой и глумиться над более слабыми.

      Алвима хмуро молчит, я ждал, а передний всадник крикнул с жестокой веселостью:

      – Что случилось? Почему прелестная Алвима едет через мои земли в сопровождении незнакомца?

      И хотя он смотрит на меня в упор, но вопрос вроде бы адресован Алвиме, потому я смолчал, а она, видя, что я не открываю рот, ответила с неожиданным для меня достоинством:

      – Мой бывший муж убит в честном поединке сэром Ричардом. Теперь он мой муж, и я не нарушаю обета чести, когда еду с ним.

      Всадники начали переглядываться, на меня смотрят заинтересованно, а вожак заявил в удивлении:

      – Как Торадз мог погибнуть?.. Этот не выглядит сильным бойцом.

      Меня задело «этот», но смолчал, пусть, это поможет разозлиться, без злости я почти чеховец, даже буддист, а когда получаю по роже, да еще желательно не один раз, то могу и озвереть, и в благородном негодовании могу и перегнуть, что весьма полезно и крайне нужно, но как бы нехорошо.

      Алвима сказала ровным голосом:

      – А вот ты выглядишь сильным бойцом.

      Он не понял скрытый смысл, даже издевку, гордо приосанился, а я бросил на нее удивленный взгляд, до этого момента она казалась просто покорной овцой.

      Вожак велел:

      – Слезайте с коней!.. Курл, свяжи им руки и надень петли на шеи. Погоним к себе… Нет, Алвима пусть остается, но руки свяжи за спиной, а ноги под брюхом ее уродливой лошади. Поведешь в поводу… Эй, ты, чего застыл? Ты слышал?

      Я ответил мирно:

      – Почему ты такой грубый?.. У тебя ничего не болит?

      Он зло засверкал глазами.

      – Что?.. Ты смеешь противиться?

      – Обязан, – ответил я совсем кротко. – Если пойду долиной мрачной смерти, не убоюсь зла, потому что Ты со мною… Ты приготовил передо мною трапезу в виду врагов моих… Это я о вас, придурки деревенские!

      Вожак подъехал ко мне вплотную и занес меч для удара. Я, уже взвинтив метаболизм, выхватил меч с такой скоростью, что сам едва заметил, как он блеснул в моей руке.

      Сверкающее лезвие сверкающей полосой прошло через плечо вожака, руку сильно тряхнуло. Зайчик, все поняв, в один прыжок оказался среди опешивших воинов. Я ударил направо, развернулся и ударил налево. Третий начал в страхе поворачивать коня, мой клинок рассек ему череп сзади, дураков можно и в спину.

      Я поспешно оглянулся на вожака, но тот раскачивается в седле и воет, как волк с перебитыми лапами, глядя на упавшую на землю отрубленную руку с зажатой в кулаке рукоятью меча.

      Алвима смотрит вытаращенными глазами, я быстро подъехал к вожаку и торопливо,