Чужое проклятие. Татьяна Устименко

на совершенно противоестественной скорости. Княжна ди Таэ и отец Рид ринулись за ним вдогонку.

      Пропетляв в узких улочках, они выскочили к затянутому в леса новострою. Изрядно опередивший их беглец уже успел перемахнуть через строительное ограждение и теперь карабкался наверх, ловко прыгая по крепежным лесам на манер африканской обезьяны. Чародейка вскинула руку, намереваясь сбить его молнией, но отец Рид остановил ее протестующим вскриком:

      – Не нужно, Анна! Эта крыса не стоит того, чтобы вы принимали на душу грех убийства.

      – А, чтоб его! – бессильно выругалась магичка, соглашаясь с доводами священника.

      – Уж поверьте моему опыту, – успокаивал ее отец Рид. – Но все же у Господа нет причины без необходимости сводить людей, совершенно посторонних друг другу. А посему…

      Девушка удивленно обернулась к священнику, но тот неотрывно смотрел в спину карабкающегося по строительным лесам человека. Вдруг руки беглеца разжались, и он с воплем скорее недоумения, нежели ужаса полетел вниз, прямо на не залитую бетоном арматуру.

      – Святой отец, выходит, вы знали, что он сейчас сорвется? – потрясенно выдавила Анна.

      – А?.. – Рид педантично поправил съехавшие с переносицы очки. – Нет, конечно. Это все Божье провидение, дщерь моя!

      Девушка лишь недоверчиво покачала головой.

      Южный коридор церкви Святого Матиаша почти всегда пустовал в тихую обеденную пору. Сегодняшний день ничем не отличался от всех прочих, хотя… Заполненное солнцем, лучи которого беспрепятственно проходили сквозь стрельчатые окна, огромное здание лениво наслаждалось безгрешной тишиной, но лишь до тех пор, пока ее не нарушил звук шагов, голоса́ и едва слышный гул антиграва.

      – Знаете, Эрик, я тут поразмыслил на досуге над вашей проблемой. Возможно, есть шанс… – Вилдар Криэ, опираясь на трость, чинно вышагивал рядом с гравикреслом князя ди Таэ.

      – Увы, Профессор, не в моем случае, – скорбно усмехнулся Эрик, прекрасно понимая, о чем именно идет речь.

      – Но почему? – растерялся Профессор. – Нужно хотя бы попытаться…

      – Потому что с такими ранами, как у меня, не выживают, а если и выживают, то навсегда остаются полностью парализованными, – жестко перебил князь. – То, что я жив, двигаюсь, разговариваю и сохранил магический дар – заслуга моего крестного, совершеннейшего из всех целителей, известных мне. Я – лучшая его работа. Ни до, ни после случая со мной он уже не совершал ничего похожего. Я стал для него чем-то уникальным, единственным в своем роде достижением. Мне заново сращивали раздробленный на осколки позвонок и восстанавливали нейронные цепи.

      – Да, но ноги у вас так и остались парализованы! – резонно заметил Профессор, флегматично посасывая трубку.

      Князь посмотрел на него искоса, едва сдерживая язвительный смешок.

      – Экий вы дотошный тип, дорогой друг! Прекратите выставлять меня инвалидом. Поверьте, до колен я все прекрасно чувствую. И дело