Незримое звено. Избранные стихотворения и поэмы. Евгений Сабуров

инея

      мечтой какою-никакою,

      так пустота готовится сменять

      классическую форму пирамиды,

      фаллическое зданье МИДа

      на семицветную орловскую печать,

      на женщину, хихикавшую вроде

      еще вчера на прелые остроты,

      на вдруг открытую на повороте

      любовь и ненависть народа,

      что было, есть и будет пустотой,

      принявшей вдруг устойчивые формы,

      чтоб через час из приоткрытой фортки

      расплыться в воздухе пластом

      и быть – не быть, как до сих пор

      тот с опорожненным фугасом

      шкубает у молочной кассы

      по гривеннику на повтор.

7.

      Опять слепая желтизна,

      то есть зима, то есть опять

      неясно сколько еще ждать.

      Когда, когда еще весна.

      Когда? Когда еще. Еще

      мне предстоит и то, и это.

      Так беззаветно безответен,

      что самому нехорошо,

      а вот чего наворотил

      в такой бесцветной пустоте,

      что кажется хоть на хвосте,

      а есть какой и жар, и пыл.

      Затеи разные умрут,

      а сердце выскочит на площадь

      шатать, калечиться, ворочать

      или еще чего-нибудь.

      Но это выдумки шутов,

      чтоб оправдать свою эпоху,

      урвать, когда придется, кроху,

      чтоб не остаться без штанов,

      чтоб то, чтоб сё, чтобы оно,

      житье мое, казалось нужным

      и чтобы не было нарушено

      бесцветное черным-черно.

8.

      О край песиголовцев! Лает

      иерарх на поезд, уходящий за границу.

      Жрец захлебнулся. Обезумев, Пасифая

      неразрешенным плодом разрешится.

      О как страшны сухие роды бреда!

      Где роза? Где соловушка? Синей

      от холода позорная победа

      над невесомой, не моей, над ней —

      душой. Произошла подмена.

      Уже произошла. Еще

      на время скрыт тот самый несомненно

      допущенный хоть где-нибудь просчет.

      Я утверждаю, что не утверждаю.

      Я повторяю. Только потому,

      что и живу, не придавая

      ни смысла слову своему,

      ни слова хоть какому-нибудь смыслу.

      За что мы отказались от любви,

      за что соплёй на воздухе повисли

      ни к небесам, ни до земли?

      Я в поезде. Я между тем и тем,

      а что творится там и там:

      сплошная тьма или совсем

      не до меня, какая там уж тьма!

9.

      Когда надсмотрщик в златотканом облаченьи

      невнятно каркает спиною к нам,

      становится мостом. Через него прощенье,

      через него и нелюбовь к мостам.

      Не залупайся жизнь. Я не имею вас

      не только наяву – в виду.

      Мне просто снится поезд на ходу,

      который в поезде другом увяз,

      безмолвным криком колосится дождь

      на еле видных плешах за окном.

      Надсмотрщик порицает ночь,

      когда