Resistenza, или Любовь на пределе. Кэтти Спини

сказал: «коллега», – нервно ответил Леонардо.

      – Что-то слабо верится, – ухмыльнулся Ренцо. – Видел бы ты свое выражение лица да сладкий голосок.

      – Ренцо! Между нами ничего нет! – еще более нервно возразил Леонардо. – Она коллега и подруга, ничего более. И потом, я люблю свою жену, я тебе уже сказал! Правда, люблю!

      – Но…? – Ренцо невинно приподнял бровь, делая еще один ледяной глоток коктейля.

      – Что «но»? – непонимающе посмотрел на него Леонардо, отправляя в рот кусок mortadella6.

      – Твоя интонация явно предполагала, что должно быть какое-то противопоставление.

      – Нет, – сдаваясь, устало откинулся Леонардо на спинку стула. – Я, правда, люблю свою жену. А эта девушка… Не знаю, как объяснить… Она пришла к нам примерно полгода назад. Выглядела какой-то грустной, даже отчаянной. Временами у меня было стойкое ощущение, что она вот-вот расплачется. Как-то я пригласил ее пообедать, за вином у нее развязался язык. Оказалось, что она безумно любит одного stronzo7, который ей изменил после нескольких месяцев совместной жизни. Она полагала, что наконец-то нашла мужчину своей мечты, но потом обнаружила его измену и ушла от него, – рассказывал Леонардо, а брови Ренцо стали хмуро сдвигаться на переносице. Он даже перестал жевать, но потом тряхнул головой: не может быть подобных совпадений. Леонардо ничего не заметил, потому продолжил, остановившись лишь для того, чтобы отправить в рот очередной кусочек закуски. – Она не хочет к нему возвращаться, но и забыть его тоже не может. Я уверен, что она до сих пор его любит. После того разговора мы с ней сблизились, часто вместе обедаем, переписываемся. Но это сближение привело… Не знаю… В последнее время я стал ловить на себе какие-то слишком нежные взгляды, да и разговор частенько подходит к какой-то туманной грани… Не знаю, как объяснить… Она заставляет внутри меня что-то дрожать. Я хотел бы пресечь это, но проблема в том, что меня тянет к ней. Но в то же время я не хочу изменять своей жене, я люблю ее! Не думай, это не попытка убедить себя в возвышенных чувствах! Это правда. К тому же, даже если бы я был свободен, то не женился бы на этой девушке. Наш роман не продлился бы и недели, потому что как друг она хороша, но как жена на всю жизнь – нет. Я не разделяю многих ее взглядов. Я не испытываю к ней ничего особенного… Но физически меня к ней влечет сумасшедше. Она даже стала мне сниться в эротических снах, я постоянно думаю о ней.... Бред какой-то…Не знаю, как избавиться от этого наваждения…

      – Переспи с ней и успокойся, – пожал плечами Ренцо, словно предлагал ему выпить стакан воды, чтобы утолить жажду.

      Леонардо уставился на друга, как на разноцветного жирафа. Он от изумления несколько секунд не мог произнести ни слова.

      – Ты в своем уме?! – буквально задохнулся он от возмущения. – Мне даже мысль о том, чтобы изменить жене, противна! Я не представляю, как потом буду ей в глаза смотреть.

      – Ну, в мыслях ты ей уже изменил, – усмехнулся Ренцо.

      – Это неправда! – возмущался Леонардо. – Что ты такое говоришь?!

      – Ладно,

6

Mortadella – нечто вроде вареной колбасы.

7

Stronzo (it.) – сволочь, засранец.