Никто не придет. Антон Грановский

у тебя закружится голова, красотка накрутит тебе фигу, а секс за последние полтора года ты видел только по телевизору.

      – Толь, налей мне еще, – попросила Маша. – Только немного.

      Волохов взял графин и наполнил ее рюмку наполовину. Маша залпом выпила.

      – Пойду на свежий воздух, – сказала она, вставая.

      – Я провожу! – произнес Стас.

      – И я! – привстал Волохов.

      Маша мотнула головой:

      – Не надо. Я подышу и вернусь.

      – Точно?

      – Да. Не волнуйтесь за меня.

      На улице Маша полной грудью вдохнула осенний холодный ночной воздух. Уже стемнело. И на сердце у нее было так же темно, как вокруг. Откуда-то взялось неприятное предчувствие, словно ее ожидало впереди что-то страшное.

      Маша достала из сумочки телефон и набрала номер Глеба.

      – Аппарат абонента выключен или находится вне зоны действия Сети, – пропел из трубки женский голос.

      Маша повторила попытку – но с тем же результатом. Не добившись желаемого, она убрала трубку в сумку, достала сигареты и закурила. Сделала несколько затяжек, но курить ей почему-то не хотелось, и она бросила сигарету в темноту за конусом желтого света. Красная точка, прочертив сверкающую дугу, растаяла во мраке.

      Начал накрапывать дождь. Капли дождя увлажнили ей лицо. С тяжелым от предчувствий сердцем Маша собралась вернуться в бар, но остановилась, несколько секунд стояла в нерешительности, а затем повернулась и зашагала к стоянке такси.

      2

      По пути домой Маша заехала в магазин и купила бутылку белого испанского вина Grand Feudo.

      В холле магазина стоял стеллаж, на котором красовались коробки с фильмами. Среди них была «Живая сталь». Название фильма заставило Машу задуматься. Вроде Митька что-то говорил про этот фильм. Поколебавшись, она сняла диск со стеллажа и присоединила его к другим покупкам.

      Рядом с магазином был Макдоналдс. Маша зашла и туда – прикупить сыну Митьке его любимую фастфудовскую еду. По пятницам и субботам они устраивали «праздник непослушания», в эти дни Митька мог есть все, что захочет, смотреть телик до поздней ночи или круглые сутки напролет играть в компьютерные игры.

      Митька встретил ее на пороге возмущенным возгласом:

      – Ма, ты почему так поздно?

      – На работе задержалась, – соврала Любимова.

      – Задержалась? – Митька захлопал глазами. – Значит, ты и правда забыла, о чем мы договаривались!

      – Что? – Маша наморщила лоб. – А о чем мы договаривались?

      – Ты обещала, что мы пойдем сегодня в кино, – угрюмо проговорил Митька. – Я прождал тебя весь вечер.

      Маша осознала свою ошибку, но, привычно считая нападение лучшим способом обороны, сказала:

      – Чем возмущаться, лучше помоги мне снять сапоги.

      Митька, пыхтя и краснея от усилий, стянул со стройных ног Маши узкие сапоги.

      – Почему не позвонил и не напомнил? – спросила Маша.

      – Хотел проверить, вспомнишь ты сама или нет, – угрюмо ответил сын.

      – Ну, прости. У меня правда было много работы. Но, знаешь, я могу реабилитироваться.