Никто не придет. Антон Грановский

Городок нашел свою нишу и свой собственный способ выживания в бурном и гибельном водовороте конкурентной борьбы. Минеральная вода из Хамовичей стоит в каждом магазине, отличается хорошим качеством и пользуется спросом. Прекрасно! Люди работают, держатся друг друга – что же тут неправильного или зловещего?

      С опаской относятся к приезжим? А разве сам ты не таков, Глеб Олегович? Разве не ты в пьяной беседе часто доказывал приятелям, что мир лежит во зле и что встретить доброго, умного человека в наше время (да и в любые времена) – большая редкость?

      И разве ты сам, будь у тебя дети, впустил бы в квартиру незнакомца, попросившегося на ночлег, втайне не сжимая в кармане рукоять травматического пистолета?

      Небольшие сообщества единомышленников стойко охраняют границы своего суверенитета. И настороженно относятся к чужакам. Все это в порядке вещей.

      Вернее – было бы в порядке вещей, если бы не фотографии, лежащие у Глеба в кармане. Испуганное лицо невесты, скорбные глаза родителей и напряженные, фальшивые улыбки гостей – все это не могло быть нормой даже в самом тесном и закрытом сообществе.

      Мимо машины пронесся знак, извещавший о том, что впереди дорогу пересекает река под названием Малая Кижма. А вскоре показался бетонный мост.

      На секунду Глеба охватило странное тревожное чувство, он сбросил скорость и едва не остановил машину, но чувство тревоги прошло так же внезапно, как и появилось, Глеб чертыхнулся и снова нажал на акселератор.

      Ему вдруг подумалось, что река эта похожа на подземную реку Стикс, отделяющую мир живых от мира мертвых.

      Вдоль дороги брела рыжая, тощая собака.

      – А вот и цербер, – усмехнулся Глеб.

      Заслышав шум автомобиля, собака остановилась, обернулась и проводила машину Глеба задумчивым взглядом.

      Черная «Мазда» бодро покатила по бетонному мосту. Глеб пересек реку.

      Глава 3

      1

      В ресторанчике, расположенном в паре шагов от здания ГУВД, было шумно и накурено.

      – О, Волохов идет! – воскликнул, отрываясь от бифштекса, Стас. – Привет, человек-скала!

      – Привет, полурослик. Мария Александровна, наше вам!

      Толя Волохов приподнял пижонскую фетровую шляпу в знак приветствия, снова нахлобучил ее на большую, встрепанную голову и уселся на стул. Тот угрожающе скрипнул под его мощным телом.

      Толя взял графин, наполнил водкой рюмку Стаса, сгреб ее со стола и залпом выпил.

      – С ума сошел! – утрированно ужаснулся Данилов. – На голодный желудок?

      – И что? – прищурился Волохов.

      – Это же чудовищный удар по организму.

      Толя криво ухмыльнулся:

      – Стасик, этот удар я принимаю с детства. – Он снова взялся за графин и взглянул на Любимову: – Маш, накапать тебе пятьдесят капель?

      Маша дернула уголком губ:

      – Знаю я ваши пятьдесят. Все с этого и начинается. Сначала «по пятьдесят». Потом «еще по пятьдесят». Потом «на ход ноги». Потом «начисли, дядя». А кончится все постыдным беспамятством и утренней головной болью.

      – Ты не весь список огласила, – заметил