«Ореховские» шутить не любят. Вячеслав Жуков

хотели спросить, вы случайно этого человека на днях тут не видели? – спросил Ивлев.

      Старуха удивилась.

      – А почему на днях? Я его вчера видела. Возле лифта ковырялся. Лифт у нас часто не работает. Наказание, а не лифт.

      – Подождите, – остановил Ивлев словоохотливую старуху. – Вы говорите – вчера? Где?

      – Вот тут, молодой человек, – обиделась старуха за то, что Ивлев не позволил ей выговориться, – возле лифта. Стоял. Я подумала, слесарь из жэка. Он и подвальный люк осмотрел.

      – Так-так. Минуточку. Значит, он стоял?

      – Ну да. Стоял вот здесь, – показала старуха.

      Ивлев ткнул пальцем в портрет.

      – А вы не ошибаетесь? Он?

      – Я еще из ума не выжила.

      – Да нет-нет. Я ничего такого не имел в виду. Просто для нас ваше опознание очень важно, – сказал Ивлев вежливо. Это подействовало. Старуха подобрела.

      – Он! Он еще обернулся, посмотрел на меня. А я подумала – время-то пол-одиннадцатого вечера. А слесаря разве по вечерам работают?

      – Правильно. Хорошо мыслите, – похвалил Квасов бабульку за сообразительность. Но старуха его слова как будто бы не расслышала. Главным начальником она считала Ивлева.

      – Не работают. Их и днем-то не дозовешься. А этот то нажмет кнопку, то отпустит. И так раз десять. Чего нажимать-то? Я постояла, посмотрела. И он на меня посмотрел, но ничего не сказал. Я б ему ответила. Я знаю, что сказать. Умник какой! Морда наглая. Того и гляди нож достанет.

      – Подождите. А потом что? – спросил Ивлев, опасаясь, как бы старуха чего не забыла.

      Лицо старушки сделалось задумчивым.

      – Потом ничего. Я пошла гулять со своим Лоботрясом…

      – Простите, с кем? – спросил Квасов, гладя пуделя по голове.

      – Да с собакой. А когда вернулась, его уже в подъезде не было.

      Ивлев не мог спокойно стоять на месте. «Здорово! Это уже кое-что. Теперь надо зайти в контору и узнать, есть ли там такой слесарь?»

      – А банкира где убили? – спросил Ивлев у лейтенанта. Но за него ответила старуха.

      – Вот тут, в лифте, – показала она скрюченным пальцем. – И дверь не успел закрыть. Кровищи-то море было! Порошком посыпали.

      – Правильно, в лифте. Спасибо вам большое. Надеюсь, вы не откажетесь оформить ваши показания письменно? – Ивлев произнес эту фразу так, словно оказывал старухе доверие.

      – Пойдемте ко мне, заодно моего внука постращаете, – предложила она, нашаривая рукой в кармане ключ.

      – А вы же с собакой хотели погулять, – спросил Квасов, жалея подвывающего пуделя, которому не терпелось справить нужду.

      – С Лоботрясом? Ничего! Жди! – рявкнула она на пуделя так, что тот сжался, покорно сел и опустил голову. – И смотри: если угол обмочишь – на улицу выкину! По помойкам будешь шляться.

      Лоботряс тихонько заскулил. Кажется, он понимал все, о чем говорила старая хозяйка.

      – Простите за любопытство, – улыбнулся лейтенант своей обычной улыбкой, – а зачем вы вообще завели собаку? От скуки, что ли?

      – Я