Кровь Севера. Александр Мазин

алтаря.

      Ага, тайничок! Даже не тайничок, а подземный ход. Винтовая лестница уходила вниз. Кто-то предусмотрительный приготовил связку факелов. Осталось только зажечь.

      Что мы и сделали.

      Перед спуском перестроились. Впереди двигался один из людей Тьёрви. За ним – трясущийся казначей. Потом – сам Тьёрви, я, Вихорёк (он увязался за нами, и я его понимал), а замыкал шествие второй человек Тьёрви.

      – Здесь не так давно прошли люди, – заметил хёвдинг, потянув носом воздух. – Давайте-ка поторопимся.

      И мы поторопились.

      Через пять минут муки совести, терзавшие меня по поводу разграбления святой обители, растаяли без следа.

      Потому что мы оказались в монастырской тюрьме.

      Слуги Божьи не должны так обращаться с людьми. А если они творят подобное, то приход викингов вполне можно рассматривать как кару Господню.

      Те, кто гнил здесь, не совершили ничего против Бога. Чтобы оказаться в этом зловонном подземелье, было достаточно украсть краюху черствого хлеба. Или оттолкнуть кого-то из святых отцов. Или не вернуть долг. Таких публично калечили и бросали умирать в крысиные клетки – в назидание другим должникам.

      Всё это шепотом поведал мне Вихорёк, пока мы шли меж вонючих нор, сопровождаемые проклятиями и безумным хохотом. Однако я уверен: знай здешние сидельцы, кто мы такие, – нам воздавали бы хвалу. Месть свершилась.

      Но не до конца.

      – Т-ш-ш! – Тьёрви ухватил брата-казначея за шею, останавливая.

      Безупречный слух викинга и сейчас не подвел.

      Впереди были люди. Мы тихонько подобрались поближе.

      Точно. В широком и низком подземном зале тусовалась целая толпа. Вернее, не тусовалась, а работала.

      Кипучая деятельность при свете факелов.

      Человек тридцать что-то активно перетаскивали.

      – Кто это? – шепотом поинтересовался Тьёрви у нашего трясущегося проводника.

      – На-настоятель… З-золото… – Зубы казначея клацнули.

      – Мышка решила обмануть кошку, – процедил хёвдинг. – Главного жреца – живьем. Он денег стоит.

      Я не успел спросить, как отличить настоятеля от прочих. Тьёрви и его орлы уже кинулись в бой. Правда, перед броском хёвдинг не забыл приголубить пленника по бритому кумполу.

      – Будь здесь! – велел я Вихорьку, перепрыгнул через обмякшую тушку монаха и поспешил за соратниками.

      Нас ждали. Дюжина франков в кожано-бляшечных бронях явно из числа монастырской стражи. А я-то думал, что все они пали, защищая храм.

      И епископ тоже хорош! Бросил умирать своих подопечных и смылся.

      Франки встретили нас слаженным строем… Который Тьёрви и его парни проломили, даже не сбавив хода.

      Я чуть замешкался, потому что уцелевшие после контакта с моими друзьями франки (примерно половина) решительно набросились на меня.

      Зря они это сделали. В темноте они ни черта не видели, и большая часть ударов досталась их же приятелям. А вот мой Вдоводел действовал безошибочно. Я проскочил через сбившийся строй, оставив моих противников