Общественный разлом и рождение новой социологии: двадцать лет мониторинга. Коллектив авторов

Читать онлайн.
Название Общественный разлом и рождение новой социологии: двадцать лет мониторинга
Автор произведения Коллектив авторов
Жанр Социология
Серия
Издательство Социология
Год выпуска 2008
isbn 978-5-98379-096-4



Скачать книгу

принципы их формирования и организации в этом плане меняются несущественно.

      За российской политической системой постсоветского времени стоит не институциональный баланс различных социально-политических сил и движений в гражданском обществе, перерастающих по мере зрелости в те или иные партии. Источники, модели и механизмы формирования политических организаций и блоков в России были принципиально другими. Возникновение многопартийной системы обязано процессу разложения тоталитарной «партии-государства», откалыванию от единой организации КПСС и систем государственного управления союзного уровня тех или иных блоков, первоначально – республиканских партийных организаций[27].

      Позднее начали выделяться и другие фракции правящей номенклатуры – российские социал-демократы, национал-патриоты, отраслевые лоббисты, крошечные радикал-большевистские союзы и «движения», в том числе и непосредственно инициированные КГБ (ЛДПР). На фоне множества претендовавших на признание политических движений, партий, групп и клубов (всего их насчитывалось более 120) заметно выделялись российские остаточные структуры КПСС – модернизированная КПРФ, а также «партии» нового начальства – «Демократический выбор России» (политические структуры мобилизационной поддержки реформаторов, «кооптированных» в структуры прежней власти, партия Е. Гайдара) и их оппоненты из несостоявшихся реформаторов «Яблока», уже так или иначе побывавших при власти, но никогда не имевших права решающего голоса или доминирующего влияния. С уходом Е. Гайдара из правительства значительная часть входивших в ДВР федеральных и региональных чиновников перешла в НДР – аналогичное – хотя и отличающееся по своим ориентациям и намерениям) проправительственное движение В. Черномырдина. Упомянем и другие осколки прежней профсоюзной или отраслевой номенклатуры – Аграрная партия, «Женщины России», блоки А. Вольского, А. Руцкого, И. Рыбкина и пр. Иначе говоря, внешне, на публике, в СМИ конкурировавшие между собой партии и другие политические объединения представляли различные фракции прежней государственной бюрократии, боровшейся за доступ к власти и мобилизующей для этого массовую электоральную поддержку. Их объединяло общее понимание природы власти как единственной реальной силы в российском обществе, с которой следует считаться и стараться использовать в нужных целях (для общего модернизационного сдвига, процесса декоммунизации страны, отраслевого или регионального лоббирования, задач регионального и местного управления и пр.).

      Фактически даже «молодые реформаторы» (из бывшей команды Е. Гайдара) воспринимали себя не как орган артикуляции или представительства запросов и интересов гражданского общества (последнего в России, можно сказать, и не было, во всяком случае – как политического феномена), а в качестве кадрового ресурса или запаса для высшего



<p>27</p>

В латентной форме этот процесс шел уже с начала 80-х годов, но свою открытую форму он получил только к концу этого десятилетия главным образом в Прибалтике, позже проявившись и в других союзных (закавказских, среднеазиатских, а затем и во внутрироссийских автономных), республиканских парторганизациях. Однако прежде чем сформировались собственно политические партии (чаще всего националистического толка), на первый план вышла общая для них всех мобилизационная структура – «народные фронты» различного рода, ставшие переходными объединениями по поддержке альтернативных правящей номенклатуре группировок (функционеров второго и третьего эшелонов самой власти или обслуживающих ее подсистем – людей из «творческих союзов», литераторов, юристов, журналистов, ученых из закрытых институтов и пр.). На общероссийском уровне «фронты» 1989–1990 годов оказались довольно эпигонскими и слабыми образованиями, но их роль, по существу, приняли на себя сначала Межрегиональная депутатская группа, а затем небольшие разнородные политические образования, большая часть которых позднее вошла в «Демократическую Россию». Главное, что их выделяло, определялось их конфронтацией с КПСС и союзной номенклатурой. Лидерами нового призыва стали либо прежние обкомовские и отраслевые начальники, сумевшие сыграть на национальной оппозиции республики центру (Б. Ельцин, М. Шаймиев, С. Николаев, М. Рахимов и др.), либо их оппоненты, однако заменившие прежних начальников (гэкачеписты, Р. Хасбулатов, А. Руцкой, Г. Зюганов и пр.). Подчеркнем, что в наиболее крупных из бывших национальных автономий процесс ротации начальства практически был подавлен – и в Татарстане, и в Якутии, и в Башкирии, и на Северном Кавказе наверху сидели те же секретари обкомов, что и в начале перестройки. В общем и целом ротация номенклатурных кадров высшего уровня была минимальной. См.: Головачев Б., Косова Л., Хахулина Л. Формирование правящей элиты в России // Экономические и социальные перемены: Мониторинг общественного мнения. 1995. № 6. С. 18–24.