Шанс. Добро пожаловать в новый мир!. Евгения Липницкая

пытается кивнуть, но это сложновато, когда лицо зажато в тонких пальчиках любящей подруги как в тисках.

      – Умничка! – Мила удовлетворенно улыбается и разжимает пальцы.

      На идеальном личике Лилы проступают начинающие синеть следы её пальцев. Она по-прежнему в объятиях подруги и не решается пошевелиться. Мила слегка прикасается губами к её губам, нарочито нежно. Отпускает из захвата, бёрет как ребёнка за руку и ведёт к выходу.

      – Пойдём, нужно заняться твоим лицом.

      Лила безропотно следует за ней.

      У двери Мила кладет ладонь на мерцающий фиолетовым светом ромб и, пока отъезжает в сторону дверная панель, бросает на меня взгляд через плечо. В нем такая откровенная неприязнь, что я чувствую, как холодные щупальца паники пробираются под больничные термоповязки.

      Сажусь на кровати.

      Пытаюсь успокоиться. Дышу глубоко. Нужно сконцентрироваться и проанализировать услышанное и увиденное.

      Так, по крайней мере, понятна плохо скрываемая неприязнь Милы к моей персоне. Причина – банальнейшая ревность.

      С объектом этой ревности тоже всё прояснилось. А я то, дура наивная, искренне полагала, что это док. Похоже, надо постараться поменьше любезничать с бедняжкой Лилой, ей и так достаётся от ревнивой подруги, незачем ту провоцировать. К тому же, последняя близка к заочно мне неприятному профессору, который хотел сделать из меня лабораторную мышь.

      Сегодня же попробую поговорить с Ноем, постараюсь объяснить ему, что хочу, как можно скорее отсюда выйти. Хочу научиться жить в этом мире, самостоятельно. Только вот, причину стоит придумать достаточно убедительную, док не спешит выписывать меня из своей клиники. Оно и понятно, для него я уникальный материал для исследований. Почти триста лет анабиоза…

      При мысли об этом на глаза поневоле наворачиваются слезы. Кто же та сволочь, что сделала это со мной?! И почему? За что? Неужели я не вспомню?!

      Тихое шипение открывающейся двери прерывает мои попытки собраться с мыслями или разреветься. Подавив всхлип, торопливо вытираю глаза и нос – нельзя чтобы мне опять дали успокоительное, слишком многое нужно обдумать, а от лекарства я точно засну. Дверь закрывается, впустив посетителя, это док.

      Улыбаюсь ему, как мне кажется, вполне жизнерадостно, искренне надеюсь при этом, что глаза у меня не красные.

      – Приветствую вас, Ева. Как вы себя чувствуете?

      – Просто отлично, док!

      Он с некоторым сомнением смотрит на меня, потом долго рассматривает дисплей на стене у кровати, на котором как я уже знаю благодаря всё той же Лиле, мои жизненные показатели отображаются в режиме онлайн.

      Под покрытием моей кровати и даже пола вмонтированы биометрические датчики, считывающие всё, что возможно считать – вес, температуру тела, кровяное давление, частоту сердечных сокращений и дыхания, даже процент жидкости в организме. Все данные выводятся на экран и у медперсонала есть возможность получить информацию о состоянии пациента в любой момент. При определении пациента в палату, тут её называют