Комната страха. Владимир Кузьмин

стариком.

      – В Москве зимы пока считай, что и не было. Но Елена Никольская тоже умудрилась поскользнуться и сильно удариться.

      – Тоже на костылях ходит?

      – Да с чего вы, Петр Александрович, так решили?

      – Но вы же сказали…

      – Она локоть ушибла.

      – А! А я решил, что ногу. Как Никита.

      – Ну что вы Никиту с Еленой сравниваете.

      Мы смеемся, потому что сравнения никакого не получается: здоровяк гимназист Никита и хрупкая молодая женщина. И немного приходим в себя.

      – Вы, Петя, кажется, что-то важное собирались сказать, – говорю я, потому что и сама собиралась сказать многое куда более важное, чем те пустяки, о которых мы сейчас беседовали.

      – Собирался, дайте только припомнить, – Петя смешно морщит лоб и подпирает его пальцем. Я смеюсь. – Ах да! У нас в Томске вновь происходят очень таинственные события.

      – Петя, – искренне восклицаю я, – умоляю вас, не говорите мне ни про какие преступления, даже самые таинственные. Они мне надоели.

      – Э-э-э… По счастью, речь идет не об убийстве. Вернее… Ну… Убийства были, но очень давно и прямого отношения к делу не имеют.

      – Вы меня заинтриговали.

      – Вообще-то я не хотел, просто в голове сумбур. Он еще, как телеграмму о вашем приезде получил, начался. А уж как вас увидел, сумбур в мыслях достиг самого безобразного состояния. Вот, опять сбился с темы разговора.

      Петя посмотрел на меня, ища подсказки, но я и сама отвлеклась под этим взглядом настолько, что помощи от меня ждать не приходилось. У самой выскочило из головы, о чем только что беседовали. Кажется, про Никиту что-то говорили. Или про гололед.

      – Так, я собирался сказать что-то важное, – пробормотал Петя, когда я отодвинулась от него, и вдруг неожиданно выпалил: – Даша, вы верите в привидений?

      – Это, по-вашему, важно?

      – Очень важно. Я сейчас все объясню, но вы для начала ответьте.

      – Конечно, верю. Я с одним привидением знакома лично и даже помогала ему в деле восстановления справедливости.

      Петя глубоко задумался и наконец сообразил, о чем я ему сказала.

      – Вы про то, как ехали в поезде в Москву и с девушкой по имени Маша изображали привидение, чтобы напугать одну из пассажирок?[13]

      – Про это, про это! Только мы не напугать хотели, а перевоспитать! А вы о чем спрашивали?

      – О неизученных наукой субстанциях, которые многие полагают душами умерших людей, не нашедшими себе упокоения. Они бродят среди живых и порой сильно им досаждают.

      Тут уж я вынуждена была задуматься. Конечно, это мог быть и розыгрыш, но уж больно посерьезнел Петя.

      – А отчего вы об этих субстанциях спрашиваете?

      – Дело в том, что одна из них завелась у нас.

      – В вашем доме? – воскликнула я с почти непритворным ужасом в голосе.

      – Нет. Не в нашем. В особняке Козловского.

      – Так пусть ваш Козловский от этого страдает.

      – Да он умер.

      – И

13

Это событие описано в книге «Конверт из Шанхая».