Адский огонь. Нора Робертс

положении к книге как раз над кучей бумаг. Фанерный стол, матерчатые занавески.

      – Бедный мальчик!

      – Могло быть хуже. Разносчик увидел дым, позвонил 911. Им удалось погасить огонь прямо в спальне.

      – Как мне не хватало профессиональных разговоров! Знаю, знаю, я только учусь, и самые нужные предметы я начну изучать только на третьем курсе, когда меня переведут в Тенистую рощу. Но все равно, мне кажется, что это профессиональный разговор.

      – Я должен тебе еще кое-что сказать. – Он положил вилку и посмотрел ей прямо в глаза. – Пасторелли вышел.

      – Он… – Рина выпрямилась и огляделась по сторонам, проверяя, не слышит ли кто-нибудь из семьи. – Когда?

      – На прошлой неделе. Я только что узнал.

      – Рано или поздно это должно было случиться, – мрачно проговорила Рина. – Его бы раньше выпустили, но лишний срок намотали, когда он ударил охранника.

      – Вряд ли он будет доставлять вам неприятности. Скорее всего, он сюда больше не вернется. Никаких связей у него здесь не осталось. Его жена все еще в Нью-Йорке у своей тетки, я проверил. Его сын уже отбыл свой срок.

      – Я помню, как его увозили. – Рина выглянула в окно, посмотрела на другую сторону улицы. На крыльце дома, который когда-то снимал Пасторелли, цвела герань в горшках, занавески на окнах были раздвинуты.

      – Которого из них?

      – Обоих. Помню, как они вывели мистера Пасторелли в наручниках, и как его жена закрывала лицо желтым посудным полотенцем, и как у нее на одной кроссовке шнурки были развязаны. Помню, как Джоуи бежал за машиной и кричал. Я стояла рядом с папой. Мы глядели на это вместе, и, мне кажется, это еще крепче привязало нас друг к другу. Я думаю, он именно поэтому разрешил мне пойти с ним, когда они забрали Джоуи. После того, как он убил этого несчастного пса.

      – У тебя была в жизни печальная глава, когда этот маленький гаденыш набросился на тебя. Отец хотел показать тебе, что эта глава закрыта. Тревожиться не о чем, она по-прежнему закрыта, но и ты и твои родные должны знать, что его выпустили.

      – Я им скажу. Позже, Джон, позже, когда мы все соберемся дома.

      – Идет.

      Рина снова посмотрела в окно, озабоченное выражение сбежало с ее лица.

      – Это Сандер. Я сейчас вернусь. – Она выскользнула из кабинки, выскочила за дверь и бросилась через улицу к брату.

      Возвращение домой во многом напоминало возвращение в детство. Запахи и звуки дома были те же, что и всегда. Полироль для мебели, которым всегда пользовалась ее мать, запахи еды, ставшие такой же неотъемлемой частью кухни, как и разделочный стол. Музыка, постоянно доносящаяся из комнаты Сандера, даже если его самого там не было. Журчащая в туалете вода. Там унитаз подтекал, если не подергать ручку.

      Часа не проходило, чтобы не зазвонил телефон, сквозь открытые по случаю хорошей погоды окна доносился шум уличного движения и голоса прохожих, остановившихся поболтать.

      Рине казалось, что ей снова десять лет и она сидит, скрестив ноги, на постели сестры, пока Белла прихорашивается перед маленьким трюмо перед уходом на свидание.

      – У