Мост через канал Грибоедова. Михаил Гаёхо

заточку в кармане.

      Носиков не знал про это, пока не встретил однажды Николая в лифте. Они посмотрели друг на друга, стоя в тесной кабинке. Носиков еще не успел узнать Николая в лицо, как тот вынул из кармана заточку и спросил:

      – А в бок не хочешь?

      Одет он был по-другому, чем обычно, и выражение лица не свое. «Если бы я был девушкой, – подумал Носиков, – я побоялся бы ехать с таким в одном лифте».

      – Что молчишь?

      «Это ведь он не всерьез», – думал Носиков, чувствуя в то же время свою вину перед обманутым мужем (может быть, он уже мог о чем-то догадываться?).

      – Молчи, молчи, может, и вымолчишь что-нибудь.

      Лифт двигался страшно медленно, словно завис где-то между этажами. Наконец, кабинка остановилась, двери открылись.

      – Живи, разрешаю, – сказал Николай и спрятал заточку в карман.

      Носиков осторожно вышел из кабины спиной вперед. Двери закрылись, лифт пошел вверх.

      Носиков вздохнул и сел на ступеньку лестницы, Шарил по карманам, искал сигареты, чтобы закурить от волнения. Хотя он, вообще говоря, не курил. Курил Жуков.

      P.S. Носиков жил на втором этаже и поднимался к себе домой без лифта. Отсюда следует, что описываемая встреча произошла в каком-то другом доме.

      33

      У моста через канал Грибоедова (любимое место снов) на Носикова напали вампиры – трое, а может быть, четверо. С непроизносимыми – бсс! – именами, что изначально было понятно.

      Носиков пробежал по мосту, по набережной, свернул за угол и спрятался в каком-то подъезде, легко уйдя от кошмара. Для большей безопасности спустился в подвал и встал за железной решеткой, бывшей там вместо двери. Встав, обернулся. И почти сразу кто-то высокий, в плаще показался наверху в дверном проеме. Из преследователей или кто другой – непонятно. Его тень лежала перед ним на ступеньках, но лицо было освещено и хорошо видно – не мужчины, не женщины лицо, а как бы остановленное на промежуточной середине в процессе морфинга.

      – Выходи, не бойся, – сказал высокий.

      Носиков не боялся, но выходить не спешил.

      – Как твое имя? – спросил высокий (именно «как имя» спросил, а не «как зовут», словно был англичанин).

      – Имя не скажу, а фамилию могу назвать, – ответил Носиков.

      Высокий сделался выше, лицо его поплыло, изменяясь в женскую сторону, и сон кончился.

      Только проснувшись Носиков обратил внимание, что во рту его собеседника ясно обнаруживались вампирские клыки, которые ни с чем нельзя было спутать.

      Между тем во сне, когда он видел эти клыки, то словно не понимал, что они означают. Странно и непонятно.

      P.S. Жуков истолковал этот сон как предостережение. Должно быть, Носиков не замечал по жизни каких-то очевидных предостерегающих знаков (не заметил клыков вампирских). С другой стороны, было хорошо, что Носиков не назвал вампиру своего имени, – значит, даже пренебрегая предостережениями, он имел шанс избежать опасности.

      P.P.S. Носиков с вниманием отнесся к предостережению, но не заметил вокруг себя очевидных предостерегающих знаков – кроме разве заточки в кармане сантехника