Браконьеры. Василий Головачев

буду, хату отремонтировал, да и Евграфовна обрадуется. Мои уехали на моря, одни мы. Бери жену и приезжай. Дети есть?

      – Нету детей, Пахомыч, да и жены тоже.

      – Во как! Куда ж она ускакала? По делам или на отдых?

      – Насовсем уехала в Сочи, турбизнес там у неё.

      – И ты её отпустил?

      – Она не спрашивала разрешения. Что случилось-то, дядь Коль?

      – Да странное что-то у нас в округе деется. Зверьё пропадает. Двух лосей не досчитался, волки куда-то ушли, медведица пропала.

      – Как пропала?

      – Да вот так. – Пахомыч рассказал племяннику историю с медведицей и фотографом. – Это сегодня случилось. А волки ещё пару дней назад ушли, хотя никто за ними не охотился. Приехал бы, разобрался.

      – Я же не егерь, – засмеялся Максим. – Сам-то почему не можешь этим заняться? Доложи начальству, в администрацию района.

      – Да што там администрация сделает, пошлёт на три буквы. Понимаешь, не больно понравился он мне.

      – Кто?

      – Фотограф этот. Камуфляж на нём явно не расейский, да и выглядел он как… – Пахомыч подобрал сравнение, – как пугало огородное. И глаза белые.

      – Что значит – белые?

      – Такое впечатление, что они вообще без зрачков.

      – Ну, это тебе показалось.

      – У меня глаз острый, – обиделся старик. – За километр комара увижу. Так приедешь аль нет?

      Максим помолчал.

      – А знаешь что, дядь Коль, приеду! Где отдыхать буду, ещё не решил, почему бы и не пожить у тебя несколько дней? Грибы есть?

      – Как же без них, колосовики пошли.

      – Жди, завтра-послезавтра соберусь.

      Разговор закончился.

      Пахомыч выключил мобильный, с облегчением напился квасу собственного приготовления, глянул на висевший на стене календарь с полуголыми красавицами; жена сама где-то нашла и повесила, намекая неизвестно на что, а ему нравилось смотреть на девчонок, вызывающих учащённое сердцебиение у мужчин.

      – Двадцать шестое… значит, где-то двадцать восьмого приедешь. Это славно.

      Девушка в красном бикини подмигнула старику.

      Москва, Управление экологической безопасности (УЭБ) ФСБ

      27 июня, полдень

      Начальник управления оторвался от созерцания монитора на столе, посмотрел на часы, ткнул пальцем в кнопку селектора:

      – Дмитрий, все собрались?

      – Так точно, Павел Степанович, – отозвался секретарь.

      – Пусть заходят.

      Конев скрылся в комнате отдыха, где можно было умыться и уютно посидеть одному.

      Он был немолод – до шестидесятилетнего юбилея оставалось около месяца, лыс, но широк в кости и по-спортивному подтянут. Хотя понимал, что спортивные достижения не помогут ему остаться начальником УЭБ после шестидесяти. ФСБ омолаживалась, начальниками подразделений становились молодые двадцатипятилетние парни, и Конев оставался одним из последних возрастных «монстров» службы.

      Когда он появился в кабинете, за столом уже сидели вызванные сотрудники управления: полковник