В огне. Александр Афанасьев

подразделения, а они формировались по территориальному признаку, мгновенно превращались в банды. Не все, конечно, – кто-то закапывал оружие и расходился по домам ждать русских. Придут русские, проведут проверку паспортного режима – для тех, кто разошелся по домам и не оказывал сопротивления, наверняка выйдет амнистия. Как немного уляжется, так и опять можно будет жить в нормальном государстве, гнать через границу спирт и бадяжить из него паленую водку. В конце концов – этот рокош был какой-то дурацкий, несерьезный, одни убытки от него получились.

      Скорее бы порядок…

      Бандиты заняли костел, наверх поставили снайпера и пулеметчика, выставили несколько постов, чтобы люди не разбегались из села. В подвале костела нашли, естественно, спирт, первого, кто хлебнул адского зелья, командир пристрелил. Это оказало отрезвляющее воздействие на остальных – иначе могли бы перепиться.

      В костеле же устроили туалет. Решили дождаться ночи и сдергивать. Группа пошла мобилизовывать носильщиков, зарезать несколько свиней на жратву и заодно присмотреть красивых баб. Война всегда предполагает насилие – и над женщинами в том числе. Оно будет до тех пор, пока есть война.

      Среди тех, у кого хватило ума не выйти к «освободителям» – а некоторые восприняли их именно так, была и девятнадцатилетняя Маритка. Отец был в тюрьме – попал туда за спирт, брат пошел служить в армию, чтобы получить там необходимые навыки и, вернувшись, тоже заняться контрабандой спирта. В доме были только она, мать и младшая сестренка. Такие семьи в деревне имелись, им помогала мафия, польские воры из кассы взаимопомощи, общака, куда отстегивали все, кто был на воле и делал дела.

      Маритка росла, как стебелек травы, после окончания гимназии хотела поступить в Варшавский политех, но не удалось. Осталась в деревне, чтобы на следующий год попробовать еще раз. А пока устроилась в пекарню к пану Гнедому – это фамилия такая странная была. Пан Гнедый, улыбчивый толстяк, типичный повар с картинки, обрадовался такой работнице. Он был весьма неловким, а в пекарне места мало, и так получалось, что они часто сталкивались – она, когда шла за свежей выпечкой, и он. Приходилось терпеть.

      Кавалеров у Маритки хоть отбавляй, особенно настойчивым был один, по имени Казимир, но ей никто особо не нравился. Казимир был красивым, но не деловым каким-то, не хватким – она это чувствовала. Такой ей не нужен, постоянного кавалера, а потом и мужа она рассчитывала найти в Варшаве.

      Бандитов она рассматривала, спрятавшись на крыше, и когда увидела, как один из них пнул ксендза Грубера, так что тот упал, поняла, что пришла беда.

      Матери дома не было, и предупредить ее никак не получалось, но вот Ленка дома была. Именно Ленка, не Лена – так звали младшую сестру. Она родилась как раз до того, как взяли отца, ей было девять лет, и ждать отца ей оставалось еще три года – тогда за контрабанду столько не давали, но отец еще и таможенника тяжело ранил, пытаясь уйти. Внешне она была почти точной копией сестры – зеленоглазая ведьма.

      Маритка