Король Матиуш Первый. Януш Корчак

придумать себе имя? Ага! Томек Пальчик. Тебя зовут Фелек, а меня – Томек.

      – Есть! – сказал Фелек, чуть не подавившись большим куском лососины.

      Они условились: сегодня в два часа ночи Матиуш будет ждать Фелека у дворцовой ограды.

      – Послушай, Томек, на двоих провизии нужно вдвое больше.

      – Ладно, – буркнул Матиуш недовольно. Ему показалось, что в такой ответственный момент думать о еде недостойно.

      Гувернёр брезгливо поморщился, заметив на щеке Матиуша красное пятно – след перепачканных малиной Фелековых губ, но ничего не сказал: в королевском дворце тоже ощущалось веяние войны.

      Скандал! Из королевского буфета пропала вчера только откупоренная бутылка коньяка, колбаса высшего сорта и половина лосося. Эти лакомства предназначались для гувернёра – такое условие он поставил покойному королю, когда нанимался учить наследника престола. И вот сегодня, впервые за всё время, он будет лишён этого! Как ни старался повар, сделать ничего не удалось. Ещё бы! Нужно ведь писать прошение, на нём главный управитель дворцового хозяйства должен поставить печать, потом ключарь подписать, и только тогда главный хранитель королевских подвалов выдаст новую бутылку коньяка. А если кто-нибудь заартачится и не подпишет прошения до окончания следствия по делу о пропаже, тогда прощай любезный коньяк на месяц, а то и больше.

      Обозлённый гувернёр налил Матиушу рюмку рыбьего жира и на пять секунд раньше, чем полагалось по этикету, отослал спать.

      – Томек, ты?

      – Я. Это ты, Фелек?

      – Ага! Темно, чёрт возьми! На часовых бы не наскочить!

      Матиуш не без труда влез на дерево, а с дерева – на забор, а с забора спрыгнул на землю.

      – Король, а неловкий, как девчонка! – проворчал себе под нос Фелек, когда Матиуш плюхнулся на землю и издали послышался окрик часового:

      – Стой! Кто идёт?

      – Не отвечай! – прошипел Фелек.

      Падая с забора, Матиуш ободрал кожу на руке: первое ранение на этой войне.

      Пригибаясь к земле, перебежали они через дорогу, скатились в ров и под носом у часовых проползли до тополевой аллеи, которая вела к казармам. Казарму обогнули справа. Ориентиром им служила электрическая лампочка, горевшая над гауптвахтой. Потом миновали мостик и вышли на шоссе, которое привело их прямёхонько на вокзал.

      Там взору представилась картина, воскресившая в памяти Матиуша рассказы о минувших войнах. Всюду, насколько хватал глаз, – костры, у огня солдаты беседуют или спят, в котелках кипит вода.

      Матиуша нисколько не удивила лёгкость, с какой Фелек среди этой неразберихи вёл его кратчайшим путём к своему отряду. Он думал, все мальчишки-некороли такие. Но Матиуш ошибался, Фелек превосходил даже самых ловких и находчивых.

      Сутолока, толчея, каждый час прибывают новые и новые отряды, которые передвигаются туда-сюда: одни к железнодорожным путям, другие ищут удобного места для ночлега. Заблудиться ничего не стоит. Фелек несколько раз останавливался