Лучшее место на Земле. Иар Эльтеррус

И вообще, – продолжил он, переходя на хриплое меццо Огненной Бестии, – я приличная девушка. Мужчина, как вы можете мне подобное предлагать?!

      Ит не выдержал и рассмеялся.

      – Ага, ржет. И меня подкалывает так, что я начинаю верить. Значит, ожил, – улыбнулся Скрипач. – Так, ладно. Ты полежи, а я за аптечкой схожу. Надо тебе руку сделать. Сейчас обезболю, вправлю, а потом за час подзатяну. Ага?

      – Не «ага», – возразил Ит. – Все равно до завтра не восстановится.

      – Не до завтра, а через трое суток, не раньше. И эти трое суток, родной, ты будешь делать три вещи – есть, спать и радовать меня своим присутствием на этом свете. Понял?

      – Рыжий, я не шутил, – вдруг сказал Ит. Скрипач нахмурился. – Я знаю, что это звучит, как бред, но я на самом деле не шутил. Я сам не понимаю, как это получилось… Может, реакция на стресс?..

      – Или последствие травмы, – уже серьезно закончил Скрипач. – В таком случае, думаю, ничего плохого в этом нет. Перебесишься и успокоишься. Не переживай только, ладно?

      – Ладно, – покладисто пообещал Ит и добавил, уже голосом Найф: – Я не могу отказаться от столь лестного предложения, сударь. Но я все-таки должна его хорошо обдумать.

      – Фу на тебя, придурок, – засмеялся Скрипач. – Кончай издеваться!.. С головой у него плохо, как же. Еще раз про эту гадость заикнешься, урою. И хватит об этом. Одеяло притащить?

      – Тащи. Доски жесткие, – согласился Ит. – Можешь и подушку тоже прихватить.

* * *

      Дальше все было хорошо. Настолько хорошо, насколько это вообще возможно. Очень странное «хорошо», которое по сути своей стало симфонией прощения, когда каждый просит прощения у каждого и каждый виноват настолько, что просить прощения может, а простить себя – нет.

      Прости меня…

      Прости меня за то, что я сделал.

      Прости меня за то, что я ушел и бросил тебя.

      Прости меня за то, что я тебя предал.

      Прости меня за то, что я так чудовищно тебя унизил.

      Прости меня за причиненный тебе страх.

      Прости меня за то, что тебе было больно.

      Прости меня… прости меня… прости меня…

      Этот диалог, конечно, не произносился вслух, но проявлялся во всем, что они делали, сознательно или нет.

      …смотри, что я нашел – из загашника достается пачка соленых испанских крекеров и банка клубничного варенья, неизвестно как туда попавшая. Да, это тебе, ешь давай. Соленое печенье с вареньем?.. Ну да, тебе же поправляться надо…

      …пока ты спал, я починил. Что? А ты не чувствуешь? Кондиционер? Как ты его спаял одной рукой?.. Ну вот так, сумел, припой только было не очень удобно брать, но ведь пальцы-то нормально работают…

      …давай я с тобой посижу, пока Коля ведет. Нет, он не будет ругаться. Не будет, не сомневайся. Он вообще у меня в долгу, если честно говорить – вообще-то он старший караванный и должен был тогда пресечь это дело на корню, но не пресек, и знаешь почему? Потому что он в это время миловался с Ванькой. А ты как думал? Да тут это вообще в порядке вещей! Ты аптечку хоть раз открывал? Ну открой. Открой, открой,