Ставка на удачу. Анатолий Галкин

выпили ароматное «Каберне». Потом долго молчали, ощущая послевкусие и думая о своем.

      Затем Корсак вдруг обратился к Шустрову с нелепым вопросом.

      – А паспорт как делают? Его тоже наш Зарубин будет рисовать?

      – Что ты, дорогой! Наш Тимофей Ильич художник-подражатель. Он гений в этом деле. Это, брат, особая специализация – это каста такая. Они свой талант на мелочи не разменивают! Но вот друзей у него – как рыбы в пруду. Любой документ могут состряпать. И даже фальшивый паспорт для Горидзе, которого зовут Авас.

* * *

      После завтрака Стругов полностью пришел в себя. Он начал одновременно думать о двух важнейших вещах.

      Главное – надо помириться с Татьяной. И еще – нужно продолжать работать над статьей.

      И, если первый вопрос скрывался в полном тумане непредсказуемых женских характеров, то и с «Нашим домом» было не всё ясно.

      Как готовить статью Андрей представлял. Он проведет интервью с мэром, с руководством фирмы, встретится с будущими жильцами, сделает фото на стройке домов. Нужны яркие кадры, где забивают сваи, где бетонщики льют бетон, а каменщики кладут кирпичи.

      В середине дня Стругов, прихватив сумку с профессиональной фотокамерой, загрузился в свой синий «Рено» и поехал на окраину Рощинска. Там более полугода назад «Наш дом» заложил целый городок – пять жилых зданий, детский сад и спорткомплекс.

      Андрей быстро нашел нужный адрес.

      Зеленый забор тянулся на три сотни метров. Ближе к лесу стояла сторожка. А рядом ворота и немного обтрепанный, но еще красивый плакат с видом нового микрорайона – дома в десять этажей, дороги, фонари и детские площадки.

      Правда, за забором не ощущалось бурной деятельности, и этажи вверх не росли. Подъемный кран на площадке был, но старый и ржавый. И всего один на пять домов.

      Андрей попытался постучать в дверь сторожки.

      На пороге появился сонный сторож.

      – Что стучите, гражданин? Там сбоку звонок есть.

      – Здравствуйте… Я журналист. Моя фамилия Стругов. Я пишу статью для журнала «Зубр» и хотел бы посмотреть на вашу стройку.

      – А что на неё смотреть… Стройка – она и есть стройка.

      – Но статья будет большая и красивая. Мне для статьи надо сделать несколько фотографий.

      – Тем более – нельзя! Стройка – объект режимный и почти что секретный. У нас фундаменты по особой технологии монтируют, а вдруг вы от конкурентов подосланы?

      – Да не очень я похож на шпиона, ну если нельзя фотографировать – так я и не буду. Я просто посмотрю, погуляю по стройке.

      – Вот это совсем никуда не годится… Стройка – она, брат, не кино, и не бульвар! Вот тебе, друг, на голову кирпич упадет – меня в тюрьму посадят. А захочешь ты бульдозер прикарманить – я опять на нары полезай!

      – Не собираюсь я бульдозеры красть! Я только с порога посмотрю на объект.

      – Все, дорогуша! Разговор закончен… Мне велели сюда никого не пускать – и я никого не пущу!

      На последних словах сторож решительно захлопнул дверь сторожки.