Остановись, мгновенье. Нора Робертс

он понял. Это не беседа. Монолог. А он, Картер – отражатель звука.

      – Нет.

      – Мой отец… где-то там. Может, в Вэйле. – Мак сосредоточенно нахмурилась. – Или в Швейцарии. С третьей женой и их сыном. В общем, отец не считается. Хотя он прислал мне до нелепости дорогой браслет… и вовсе не из чувства вины или особой отцовской любви, чего в нем никогда не замечалось. А просто потому, что, владея с младенчества трастовым фондом, он привык сорить деньгами.

      Мак замолчала, нахмурилась еще больше и отхлебнула еще вина.

      – Так на чем я остановилась?

      – Рождество.

      – Верно, точно. Мое семейное Рождество. Я нанесла визит вежливости матери и Элоизе – это моя сводная сестра – двадцать третьего, поскольку ни одна из нас не жаждет провести Рождество в семейном кругу. В нашем случае никаких рождественских гусей. Обменялись подарками, выпили, пожелали друг другу счастья и разбежались.

      Мак горько улыбнулась.

      – Мы не пели рождественских гимнов у рояля. Если честно, Эл сбежала еще раньше меня… к друзьям. Не могу винить ее. Моя мать может довести до пьянства. Видишь? – Она подняла свой бокал.

      – Вижу. Пойдем прогуляемся.

      – Что? Зачем?

      – А почему бы и нет? Снег пошел. – Картер непринужденно вынул бокал из ее пальцев, поставил его на кухонный стол рядом со своим, нетронутым. – Я люблю гулять в снег. Эй, вон твое пальто.

      Мак хмуро следила, как Картер идет за пальто, возвращается. Послушно сунула руки в рукава.

      – Я не пьяна. Пока. И вообще, почему женщина не может напиться от жалости к себе в своем собственном доме, если ей хочется?

      – Конечно, может. У тебя есть шапка?

      Мак порылась в кармане пальто, вытащила ярко-зеленую шапочку.

      – Только не подумай, что я каждый вечер напиваюсь и все такое.

      – Я уверен, что ты не замешана ни в чем подобном. – Картер натянул на нее шапку, обмотал шею шарфом, застегнул пальто. – Отлично. – Он взял Мак под руку, вывел из дома.

      Мак зашипела сквозь стиснутые зубы, вдохнув холодный воздух, но Картер крепко держал ее. На всякий случай.

      – В тепле лучше, – пробормотала она и попыталась вывернуться, но он просто зашагал дальше.

      – Я люблю, когда ночью идет снег. Правда, сейчас еще не ночь, но похоже. Я люблю смотреть из окна. Белое на черном.

      – Мы не смотрим из окна. Мы находимся прямо в центре этого чертового холода.

      Картер только улыбался и шел по дорожке. Сколько же здесь таких тропок? И все были тщательно расчищены, пока не покрылись тонким пушистым налетом.

      – Кто все это разгребает?

      – Что?

      – Снег, Макензи.

      – Мы. Или рекрутируем Дела, или его приятеля Джека. Иногда платим каким-нибудь подросткам. Когда как. Снег надо убирать. У нас же бизнес, необходимо поддерживать имидж. Для парковки нанимаем снегоуборщик.

      – Много работы с таким поместьем и таким многогранным бизнесом.

      – Все это части единого целого. И еще это наш дом, поэтому мы… О, ты меняешь тему. – Мак прищурилась, посмотрела на него исподлобья. – Я не дура, просто