Лоенгрин, рыцарь Лебедя. Юрий Никитин

весь дверной проем, а чтобы войти в спальню, пришлось наклониться.

      Эльзе показалось, что каменный пол прогибается под его тяжестью, хотя Тельрамунд на этот раз не в стальных доспехах, которые редко когда снимал.

      Он приблизился к постели герцога и почтительно опустился на одно колено. Рука герцога приподнялась, бледные пальцы коснулись лба рыцаря и бессильно упали на одеяло.

      – Фридрих фон Тельрамунд…

      – Я здесь, – пророкотал он негромко, – ваша светлость.

      – Тельрамунд, – прошептал герцог, – ты всегда был самым верным вассалом… Я всегда опирался на тебя. Я доверял тебе больше всех, и ты меня никогда не подводил. Ты был и остаешься самым испытанным защитником герцогства Брабант, ты его щит и меч…

      Тельрамунд сказал так же негромко:

      – Вы слишком лестно обо мне, ваша светлость…

      – Нет, – сказал герцог, – я редко тебе такое говорил, но сейчас скажу: даже в управлении землями я всегда полагался на твои разумные и житейски правильные советы.

      – Ваша светлость…

      – Не перебивай, – попросил герцог совсем слабым голосом. – Сейчас я позвал тебя, чтобы попрощаться.

      – Ваша светлость, – прогрохотал Тельрамунд тяжелым голосом, – не говорите так!

      – Увы, черный монах уже приходил ко мне.

      – Гоните наглеца…

      – Этого не прогнать. Тельрамунд, у меня к тебе только один очень важный вопрос…

      Тельрамунд поднял голову и посмотрел прямо в лицо герцогу.

      – Ваша светлость, – сказал он громко и с жаром. – Вы не должны задавать вопросы. Вы должны приказывать! Я все исполню.

      – Тельрамунд, – проговорил герцог, – я рад твоим словам… Ты знаешь, что именно меня тревожит больше всего. Ты видишь Эльзу, что остается одна без моей могучей защиты. Было время, ты когда-то сватался к ней…

      Тельрамунд ответил твердо:

      – Ваша светлость, ваша дочь мне отказала. Я женился на графине Ортруде, дочери фризского герцога, браком доволен.

      – Рад за тебя…

      – К вашей Эльзе, – продолжал Тельрамунд тем же ровным тоном, – питаю всяческое уважение и почтение.

      – Я рад, – прошептал герцог, – я рад…

      – Что мне сказать еще? – произнес Тельрамунд почти свирепо. – Если вас забирает Господь, хотя я просил бы Его не торопиться, если бы Он прислушивался к моим советам, то можете идти спокойно. Герцогство вы держали крепко, крестьяне богатели, купцы торговали, разбойники исчезли. Кого бы вы ни назвали преемником, я клянусь в неизменной преданности и верности этому человеку. И буду ему таким же щитом, как был для вас, ваша светлость. Там, на небесах, вы должны знать, что в герцогстве будут покой и порядок!

      Герцог вздохнул, опустил красные воспаленные веки и лежал так долго в неподвижности, что Эльза снова залилась слезами. Тельрамунд хмуро и раздраженно посапывал, но оставался коленопреклоненным у постели своего сюзерена.

      Наконец веки герцога медленно поднялись, а синие бескровные губы шевельнулись.

      – Благодарю тебя, Тельрамунд, –