Поход на гору Сидэ. Елена Чернова

полыхнули безумным пламенем.

      – Хидэюки! – она метнулась вперёд, потянувшись к нему. Норимори бережно сжал её в объятиях, смиряя порыв собственного тела. Зарывшись лицом в его рубашку, она прижималась к нему изо всех сил, будто боялась, что через миг он просто исчезнет. Неуверенным жестом он погладил её по волосам, стянутым в тугой узел.

      – Оцуру-сан… почему вы плачете?

      Она улыбалась, блаженно зажмурившись; слёзы текли из-под опущенных век, капали Норимори на грудь, пронзая его нестерпимой волной желания и вины. Казалось, вся его кровь превратилась в раскалённую лаву. В ушах бушевал тайфун.

      – Вам, наверное, холодно на полу, – выдавил он. – Вы дрожите…

      Одним движением подхватил её и отнёс к дивану. Сейчас она не сумела бы вырваться, даже если бы попыталась. Но Оцуру покорно лежала в кольце его рук; лишь повернула голову, робко коснувшись губами жёсткой мужской щеки.

      Норимори ответил на поцелуй, припав к её рту с бешеной страстностью, внезапно вырвавшейся наружу. Однако испуганный возглас Оцуру заставил его отстраниться.

      – Извините, – хрипло прошептал он, тяжело дыша.

      – Нет, Хидэюки-сан… пожалуйста, продолжайте…

      Норимори медлил.

      – Я боюсь… причинить вам боль. Я слишком сильно… хочу вас.

      Бледная до белизны, Оцуру взмолилась:

      – Мне страшно, Хидэюки… Прости… Возьми меня, прошу… Пусть будет больно, неважно… Делай со мной что угодно, только не уходи!

      Трясущимися пальцами она развязала пояс домашнего кимоно. Изящное, хрупкое тело было напряжено, как струна сямисена. Склонившись над ней, Норимори вдохнул аромат её кожи; провёл по изгибу бедра горячей шершавой ладонью, с трудом заставляя себя не торопиться. Изголодавшаяся плоть требовала сорвать с женщины остатки одежды и грубо овладеть ею. Оцуру застыла, не смея пошевелиться; в расширенных зрачках смешались испуг и любовь.

      – Нет, так не пойдёт, – ласково упрекнул он, наконец укротив в себе дикого зверя. – Прежде всего я хочу доставить вам радость. Вы пока не готовы. Может, лучше мы для начала сходим куда-нибудь в ресторан? Проведем вместе вечер, расслабимся… А то и поранить друг друга недолго. Не волнуйтесь, я подожду. Я долго ждал.

      – Долго?

      Он грустно улыбнулся.

      – С тех пор, как мы познакомились. Помните, у Хидэки на вечеринке?

      – Это же было лет восемнадцать тому назад…

      – Да. Восемнадцать лет.

      Глаза Оцуру снова застлали слёзы.

      – Почему вы молчали?!

      – Хидэки был достойней меня. Из нас двоих вы выбрали лучшего. И я не стал признаваться вам в своих чувствах. А потом… Домогаться вас, пролив его кровь… Я не открылся бы вам никогда, но… не могу допустить, чтобы вы страдали. Ваше счастье превыше всего. Надеюсь, он… поймёт.

      Оцуру всхлипнула.

      – А ваше счастье… совсем ничего не значит?

      – Ничего, – и он опять поцеловал её, на сей раз очень нежно. – Ведь я живу на земле исключительно из-за вас.

      – Входи, Иори, – Хаябуси-сэнсей отложил газету,