Камень ацтеков. Елена Долгова

руки. Знаешь почему? Ты устал. Ты чертовски устал, бедняга, – тебе голову напекло.

      Нортон на короткий миг прекратил размахивать саблей, потом ударил с силой отчаяния, но движения его выглядели менее уверенными, чем раньше.

      – Ничего, ты ранен, а я цел. Я тебя сделаю.

      – Нет. Матрос крутнулся, снова попытался достать уходящего врага и очутился лицом к солнцу. Едва слышный звон крови в висках усилился, на миг Нортону показалось, что совсем рядом ревет под ударами урагана океанский прибой, потом звуки ушли, и наступила тишина, солнечный диск в зените раздвоился, оба солнца, настоящее и ложное, испускали нестерпимый зной.

      Нортон понял, что не видит противника. Неужели Баррет уже убит? Матрос остановился, опустил саблю и провел ладонью по лбу, вытирая пот. Это плохо удалось, едкая пелена упрямо заслоняла зрение, свет словно бы потускнел, но при этом сделался злее, горячее.

      – Что такое со мною творится?

      Ответа он не дождался.

      Нортон еще успел непонятно зачем посмотреть на небо, прежде чем ощутить острую боль в груди. Он опустил взгляд и увидел торчащую из собственной груди саблю Баррета. Через миг острие коснулось сердца, пробило его насквозь и вышло со стороны спины. Баррет тут же выдернул клинок. Нортон молча рухнул лицом вниз на истоптанный песок.

      Целую минуту пираты молчали.

      – Ура капитану-победителю! – вдруг радостно загорланил Джо.

      Хриплые голоса пиратов нестройно подхватили крик.

      – Черти не проигрывают дуэлей. Он прямо-таки заворожил несчастного. Недаром, видно, на Архипелаге сплетничают о странностях Баррета, – мрачно шепнул приятелю Смок.

      Нортон лежал неподвижно.

      – Что там?

      Флегматичный Кормик подошел вплотную и склонился над побежденным.

      – Солнечный удар и к тому же сквозная рана в грудь. Ларри уже готов, и если остынет не скоро, то только дьявольская жара тому причиной. Как будем хоронить его, капитан?

      Баррет сполоснул саблю в воде, вытер остатки юшки о сапог, оторвал от рубахи кружевную манжету и приложил ее к задетому плечу.

      – Земля острова чертовски твердая. Будем считать, что Нортон умер в рейсе, и устроим морские похороны. Эй, Винд, Смок! Вернитесь на борт, возьмите там иглы и парусину для савана… Хотя нет. Возьмите лучше старый мешок из-под муки, веревку и ядро для ног вместо груза.

      – А как же заупокойная служба?

      – Английский молитвенник храброго дока Кида истрепался в бою… А трофейный испанский, конечно, не годится.

      Смок и Винд перестали переталкиваться и напустили на себя самый серьезный вид.

      Матросы, которые пресытились зрелищем схватки, уже разбредались кто куда по пляжу. Кое-кто уже сгребал сухие ветки, чтобы запалить костер.

      – Эй, ребята! А тут прячется чужой шпион! – завопил самый наблюдательный.

      Кусты сильно трещали – ясно слышно было, как застигнутый на месте человек пытается удрать.

      – Держи, лови!

      Десяток добровольцев-загонщиков уже ломились через кусты. Беглец удирал отчаянно, его узкая спина мелькала среди