Русский остров. Альберт Григорьевич Горошко

под одеялом, явно подыгрывая старшине. Наконец он подошел ко мне. Я подоткнул одеяло и смотрел на него в упор.

      – Отбой! – прошипел Владимирский, и я опустил голову на жидкую подушку. Рука старшины пролезла под одеяло, я не шевельнулся. Его пальцы стиснули кожу на моей икре, я промолчал и не двинул ногой.

      – Что, не больно? – и он сильнее сжал и крутанул пальцы. Я терпел.

      – Молоток! – одобрил Владимирский и громко хлопнул меня по животу.

      Тишина вокруг рассыпалась смешками.

      – Владимирский, давай отбой! – раздался из другого конца роты хриплый голос с акцентом. Это был Гарба, кавказец, старшина роты, человек с лицом мавра, только посветлее.

      Я подождал еще несколько минут. Когда скрипение пружин стихло, и помещение роты наполнилось сопением и храпом, я спустился на пол. Присев, я пролез к табуретке и взял форму. Ползком я добрался до шконки толстяка и поменял стопки местами. Я быстро нащупал в поясе брюк уплотнение – свою десятку. Подозрения оправдались – он украл мою форму.

      Утром произошло то, что и должно было произойти. После зарядки, когда все оделись, командир взвода подошел ко мне, даже присвистнув от удивления.

      – Где это ты отоварился?

      – Моя форма, товарищ старшина.

      – Ты что, матрос, отнял форму у Пузыря? – старшина захохотал. – Джамбул, иди сюда! Мой слоняра у твоего карася форму стащил!

      Джамбул Гарба появился в сопровождении маленького рыжего стармоса, своего земляка, и Пузыря, который был еще в трусах. Гарба походил на древнего грека – его внушительную фигуру покрывала белая простыня, перекинутая через плечо. Выпучив и без того большие глаза, старшина спросил:

      – Фамилия?

      – Гаранин.

      – Пузир, форма твой? – голос Гарбы гудел на всю роту.

      – Моя, Джамбульчик! – поспешно подтвердил толстяк.

      Я покраснел от негодования.

      – Где взяль? – рыжий абхазец ткнул меня в плечо.

      Я огляделся по сторонам – вокруг уже собралась толпа.

      – Что мольчищь?

      – Эта форма моя. Вот, подписано! – я отстегнул клапан штанов и показал надпись, сделанную хлоркой.

      – Твой? – удивился Гарба и повернулся к Пузырю.

      – М-ммм, – промычал он и злобно посмотрел мне в глаза. – Нет, моя у меня, Джамбульчик.

      Гарба хмыкнул и прошел мимо расступившейся стены зрителей. Зрелища не произошло. Пузырь, погрозив мне кулаком, поплелся восвояси. Я услышал гул одобрения. Я второй раз удивил своих товарищей, но больше всего я поразил нашего комвзвода, который подошел ко мне и шепнул на ухо: