Летописец. Книга 3. Четыре наследника. Юлия Ефимова

никому не скажешь?

      – Нет. Она не заслуживает умереть в одиночестве и забвении. Когда-то она спасла мне жизнь, помогла смириться с судьбой, обрести покой. У нас с ней одна судьба. Надеюсь, однажды добрая душа поможет и мне. Господь понимает: я делаю это ради милосердия, – Кэйрон слышал грусть в её голосе. Он встал, чувствуя резкую боль от раны, но это мелочь. Судьба прислала его сюда в последний момент, разве боль может его остановить? В темноте он безропотно шёл за женщиной и молча посмотрел ей вслед, когда она показала ему приоткрытое окно под крышей и убежала. Несмотря на темноту, Кэйрон видел большое трёхэтажное кирпичное здание с вытянутыми узкими окнами. Он присмотрелся, заметил лежавшую у стены лестницу. Забраться в окно на последнем этаже оказалось делом пары минут.

      Комната была невзрачной: жёсткая кровать, стол со свечой, молитвенники, жития святых, сложенные на полке у кровати, икона в углу. Кэйрон слышал хриплое дыхание. Таинственная незнакомка сказала по дороге, что настоятельница обычно оставляет с умирающей на ночь глухую сестру. Сейчас та целыми днями ухаживает за ранеными и, скорее всего, спит. За столом на стуле и впрямь храпела женщина, положив голову на руки. Кэйрон осторожно, чтобы не разбудить её, зажёг свечу. Пряча её в ладони, он поднёс крохотный огонёк к лицу женщины на постели.

      Он не узнал свою мать. Худое лицо побледнело, сморщилось, прикрытые веками глаза утопали в глазных впадинах, волосы совсем поседели, зато широко расставленные глаза, заострённый подбородок и выпуклый лоб напоминали женщин семьи лодивийских королей. Эльмара была племянницей короля Лодивии Урмаса Девятого.

      – Кто здесь? – женщина встрепенулась, испуганно открыла глаза и закашлялась.

      – Это я, Кэйрон.

      – Кэйрон? Мой сын? Тебе позволили повидать меня? – она говорила и дышала с трудом, постоянно кашляла, оставляя на платке кровавые пятна. Он узнал признаки чахотки. Ей и впрямь осталось недолго.

      – Нет, я пришёл тайком. Я так мечтал тебя встретить!

      Её глаза наполнились слезами, она улыбнулась, показав немногочисленные гнилые зубы. Кэйрон оглянулся на спящую монашку и хотел погасить свечу, чтобы не разбудить её. Королева Эльмара покачала головой:

      – Нет! Дай наглядеться на тебя, сын мой! Я молила Бога послать мне такой шанс, и он смилостивился!

      Кэйрон хотел возразить, что Бог тут ни при чём, дело в войне, но промолчал. В конце концов, война велась от имени Бога. Во имя одного и того же Бога, усмехнулся про себя Кэйрон.

      – Мама, я вытащу тебя отсюда!

      – Нет, это невозможно, – прошептала она, облизывая пересохшие губы. Кэйрон огляделся в поисках воды, однако ничего не обнаружил.

      – Я смогу!

      – Мне некуда идти, сынок, мои грехи не пустят!

      – Какие грехи?

      – Твой отец знает, поэтому и отправил меня сюда, – её губы скривились, слёзы покатились по щекам.

      – Мой отец? Но он давно мёртв. Он ничего не сделает!

      – Гиемон мёртв? – её глаза прикрылись.

      – Гиемон? – Кэйрона будто оглушило дубиной. Его отца, её мужа звали