Расплата по чужим счетам. Наталия Антонова

е подружки-хохотушки, вечно окруженные толпой поклонников и воздыхателей. У нее же, несмотря на двадцатилетний возраст, так никого и не было.

      Те, с кем ее знакомили подруги, исчезали быстрее теней в полдень. На расспросы все тех же подружек незадачливые парни отвечали: извини, твоя подруга слишком строгая, кто-то говорил – сухая, кто-то – скучная. Но результат был один, она до сих пор оставалась девственницей.

      А в парке так сладко пахло черемухой, просто голова кружилась от захватывающего дух аромата. Соловьи, несмотря на грохочущую музыку, пели где-то в глубине темных аллей, прячась в ветвях разросшихся деревьев.

      Она стояла, прижавшись к стене, и смотрела, как танцуют пары вокруг. Ее подруг тоже без конца приглашали кавалеры. Возвращаясь, они со смехом доверяли ей свои маленькие тайны. И ей казалось, что сердце сжимает какой-то невидимый, маленький, но сильный кулачок. Ему было больно и неспокойно. Но она привыкла оставаться внешне бесстрастной, никогда не подавать вида, что тоже может что-то чувствовать, радоваться, страдать. Окружающие привыкли считать ее человеком без эмоций.

      Вдруг в ее голове промелькнула мысль – сегодня полнолуние… и может произойти чудо. Она вышла за ограду танцплощадки и оказалась в парке. Высоко над головой висела золотисто-желтая луна, похожая на сказочное яблоко. Казалось, протяни руку, и этот волшебный плод окажется у тебя в руках. Ей невольно вспомнился древний миф и Парис, получивший яблоко из рук богини любви и красоты Афродиты… Думать о том, чем закончилась эта история, ей не хотелось.

      – Привет, малышка, – услышала она совсем рядом теплый мужской голос с легкой хрипотцой, подняла голову и увидела его.

      И тут она поняла, что пропала! А он смотрел на нее озорными веселыми глазами и улыбался. Она не могла рассмотреть цвет его глаз, но ей казалось, что в них утонул весь мир.

      – Хочешь яблоко, детка? – спросил он с улыбкой.

      Она хотела ответить, что хочет, очень хочет! Но вместо слов из ее горла вырвалось только странное бульканье, и сердце ушло в пятки.

      Он рассмеялся.

      – Я испугал тебя? Прости…

      Она помотала головой.

      – Ты что, немая?

      – Да, то есть нет.

      Он снова расхохотался.

      – Ну слава богу, выяснили, что ты можешь говорить. А то прямо чистый Никулин.

      Она не поняла, почему Никулин, но спросить не решилась. И так как она продолжала стоять неподвижно, словно зачарованная, он взял ее руку и вложил в нее яблоко.

      – Ешь, оно и вправду вкусное.

      – Спасибо.

      – Не за что. Как тебя зовут?

      Она назвалась и услышала в ответ его имя. Оно показалось ей самым чудесным из всех мужских имен, которые когда-либо существовали на свете.

      – Пойдем потанцуем?

      – Нет, давайте лучше погуляем, – попросила она нерешительно.

      – А ты не боишься ходить по парку так поздно с незнакомцем? – Его глаза лучились, очаровывая ее все больше и больше.

      Она медленно покачала головой, и он, улыбнувшись, взял ее за руку. Они гуляли по темным аллеям, удаляясь в глубину старого парка. Музыка осталась где-то далеко-далеко, а вокруг был только шелест листвы, птичьи трели и эхо их шагов. Она никогда в жизни еще не была так счастлива, как сейчас, мир казался ей упоительно прекрасным, а ее спутник был воплощением всех божеств вместе взятых. И куда там Парису до него!

      Теперь, осмелев и разговорившись, она рассказала ему о своей семье, о своих мечтах, но больше всего о своей будущей специальности. Он внимательно слушал и даже вставлял время от времени пару словечек.

      – Значит, ты будешь химичкой? – улыбнулся он и провел рукой по ее коротким волосам, облегающим голову точно шапочка.

      У нее от этого прикосновения земля ушла из-под ног. И она пролепетала едва слышно пересохшими губами:

      – Я буду химиком, наверное, преподавателем в школе или в вузе.

      – Здорово, – одобрил он ее планы на будущее.

      Покинув парк, они пошли пешком по ночному городу не только потому, что транспорт уже не ходил, но и потому, что им… или ей так хотелось. Был уже второй час ночи, когда они подошли к ее дому и остановились возле подъезда, в котором она жила.

      Родителей дома не было, они должны были вернуться из санатория не раньше чем через две недели. Сестра укатила к бабушке в деревню под Ярославль с очередным кавалером.

      – Ну вот, – услышала она его голос, – я довел тебя в целости и сохранности до самого дома.

      Она застыла на миг как изваяние, в ее душе боролись робкое любопытство, жгучий страх и надежда…

      – Может, – проговорила она наконец застенчиво, – зайдем ко мне?

      – На чашечку кофе? – улыбнулся он.

      Она доверчиво кивнула.

      – Родителей дома нет.

      – Детка, а ты знаешь, что вытекает из чашечки кофе? – спросил он вкрадчиво.

      Она снова кивнула и ощутила, как лицо заливается жаром.