Тусовка на острове Скелета. Валерий Гусев

а тропический кабинет ученого.

      Дикарь поставил кастрюлю на стол и, протянув Алешке ложку, сказал:

      – О!

      Алешка смело попробовал варево и тоже сказал, прямо с восторгом:

      – О! Дим, попробуй. Классная уха. Из океанических рыб.

      На меня дикарь не обращал никакого внимания. Он, наверное, думал, что Алешка – великий вождь Лё, а я его слуга Ди.

      Но уху я все-таки попробовал, действительно – «О!»

      Дикарь опять начал приплясывать. Он, наверное, сто лет не видел людей и страшно нам обрадовался. Особенно великому вождю, который свободно объяснялся на его дикарском языке.

      Лешка смело (точнее, нахально) обошел хижину, показал на полку и протянул с восхищением:

      – У-у-у!

      – У! У! – закивал дикарь, схватил самую крупную и красивую коралловую ветвь и протянул Алешке.

      А что дальше? Так и будем мычать?

      – Как вас зовут? – спросил я дикаря громко и раздельно.

      Он хмуро взглянул на меня, сосредоточился и буркнул, ткнув себя пальцем в грудь:

      – Ва!

      – Он все понимает, – сказал Алешка. – Он только слова плохо помнит. Его зовут Валя!

      Ва перевел взгляд на Алешку и отрицательно покачал головой, подумал и упрямо повторил:

      – Ва!

      – Васька? – спросил Алешка. – Гы?

      – Нет гы, – уперся дикарь. – Ва! – Подумал еще, прямо было слышно, как у него ржавые мозги заскрипели, и добавил: – Ня!

      Алешка недоуменно взглянул на меня, пожал плечами. Я усмехнулся:

      – Ваня.

      Дикарь от радости подпрыгнул так, что чуть не достал головой до потолка. И зачастил, приплясывая:

      – Ва-ня! Ва-ня!

      Вот и познакомились. И подружились.

      Алешка забрал коралловую ветвь и сказал:

      – Пока. До скорого.

      Дикарь улыбнулся – понял. Зубы у него были белые-белые, будто он их каким-нибудь «Кометом» чистил. И он повторил за Алешкой:

      – По-ка!

      И пошел нас провожать. Не знаю, как он догадался, откуда мы пришли, но провел нас к берегу своей тропкой. Коротким путем.

      – Мо-ре, – сказал он, поведя рукой вдоль берега.

      – А то я не знаю, – сказал Алешка.

      – Лод-ка, – сказал дикарь. Он явно делал успехи. – Лод-ка.

      А вот лодки-то и не было.

      – А где лодка? – спросил меня Алешка.

      – А я знаю? Ты ее привязывал. Вот к этой коряге.

      Алешка виновато поскреб макушку.

      – Дим, я ее здорово привязал. Шлюпочным узлом.

      А я и не сомневался. За время плавания на «Афалине» Алешка здорово наловчился всякие морские узлы вязать. И рифовый, и прямой, и шкотовый, и шлюпочный, и даже какой-то загадочный рыбацкий штык.

      Я подошел к коряге и ахнул. Узел не развязался. Веревка была обрезана. На коряге осталась ее петля – кусочек шлюпочного узла.

      – Ни фига! – удивительно спокойно сказал Алешка. – Акула, что ли, перекусила?

      – Ага, земноводная. Травоядная.

      – Дим! – выдохнул Алешка, дошло до него. – А ведь в лодке автомат лежал!

      Да, теперь ни автомата, ни лодки.