Ловкачи. Александр Апраксин

так ведь изволите говорить? Так опричь Матвея Герасимова кому же там и служить-с? Мы доподлинно знаем-с, – отозвался половой каким-то обиженным голосом.

      – Ну так вот, махни сейчас туда и скажи: вас, мол, по делу у нас в ресторане с угощением дожидаются. Понимаешь? Так и скажи: с угощением дожидаются.

      – Слушаю-е.

      – А он что более всего предпочитает? – остановил полового Пузырев.

      – Им теперь разве только отлучиться будет мудрено, потому время самое горячее об эту пору по ихней должности, – словоохотливо разъяснил малый, – а то большие они любители до английской горькой, рюмочку или две, не больше, потом расстегайчик да жидкую польскую селяночку из разной рыбки и опосля того парочку пива рижского, вальшлесхен прозывается.

      – Вот ты так и скажи ему: вас, мол, Матвей Герасимов, в ресторане сейчас гость дожидается, по делу, по важному, и обед заказан, а вы пока что за себя кого поставьте, ибо гость за беспокойствие вам, опричь угощения, еще три рубля наличными деньгами передать желает. Понял?

      – Понял-с.

      – Ну, беги.

      – Я мигом.

      И в самом деле Пузырев в окно видел, как сперва туда, а потом обратно через улицу бежал услужливый половой, сверкая на солнце белизною своего трактирного костюма.

      – Ну, что? – спросил он его, едва он успел вернуться.

      – Сейчас будут-с, – радостно и запыхавшись ответил парень.

      III. Справки

      – Закусочку прикажете приготовить? – спросил половой все так же радостно.

      – Закусочку? Что ж, пожалуй.

      – Икорки или балычка позволите? Семга имеется высшего качества.

      – Ты вот что, – сообразил Пузырев, – подай водочки двух сортов. Ты говоришь, он любит английскую горькую, так английской горькой на стол поставь да мне хорошей очищенной…

      – Смирнова или Попова позволите?

      – Все равно. Слушай дальше: полпорции икры салфеточной да полпорции балычка осетрового, а затем, едва увидишь, что он вошел, сейчас заказывай по расстегайчику с визигой и рыбой да одну порцию жидкой рыбной селянки.

      – По-польски-с?

      – Ну да, по-польски. Да к закусочке нельзя ли калачик подогреть? Выбирай только поподжаристей.

      – Сию минуту-с.

      Пузырев отклонился от чая и стал посматривать в окно. Вдруг он вспомнил, что приглашенный номерной его не знал, да и сам он, в свою очередь, о нем не имел ни малейшего понятия. Он постучал фарфоровой крышечкой о чайник и, когда половой подбежал, сказал ему:

      – А ты следи и, только он покажется, сейчас же сюда его ко мне подводи, потому у меня с ним первое знакомство…

      – Понимаю-с.

      – Чай можешь, пожалуй, прибрать да приборы и закуску неси.

      Но давно был и чай прибран, давно на столе красовались две бутылочки, два сорта закусок, два прибора и рюмочки, а ожидаемый гость не шел. Прошло четверть часа, ничего. Пузырев ожидал терпеливо, хотя голод уже сказывался и икра да балык соблазняли своим аппетитным видом.

      Прошло полчаса, и внимание всецело было охвачено вопросом: что же это значит, неужели не придет? – тогда как потребность утоления голода,