Старая сказка. Павел Комарницкий

фигуру справа сзади. Ишь как… Значит, так – резко правой наотмашь по яйцам… Нет, не достать…

      – Не надо. Будет очень больно – невозмутимо-насмешливо сказал стоявший парень – тебе больно, не мне.

      – Нет, ты совершенно невменяем – вдруг рассмеялась дама – Боюсь, сегодня разговора не получится. Спокойной ночи!

      Мир в глазах Ивана опять завертелся колесом и погас.

* * *

      Иван проснулся с ощущением – выспался. Пальцы ощутили жесткий край байкового одеяла, под головой – настоящая подушка, в наволочке. Открыл глаза. Он лежал одетый, в гимнастерке и галифе, поверх застеленной серым байковым одеялом кровати. Вот только босиком, и сапог поблизости не наблюдалось. Иван повел глазами, огляделся. Высокий потолок со следами небрежной побелки. В подслеповатое окно бил солнечный свет. Должно быть, уже давно утро.

      Где он?

      Вчерашнее вернулось рывком. Он в банде.

      Иван встал, бесшумно скользнул к окну. Рама хлипкая, вылетит с одного хорошего удара. Вот только окошко низенькое и узкое, не окно – амбразура какая-то. Ничего, пролезем…

      Дверь отворилась. Вчерашний молокосос стоял в проеме двери.

      – Выспался? Пойдем, тебя хочет видеть королева.

      Ивану стало смешно. Королева, надо же… У этих урок прямо мания величия. Всякая маруха…

      Страшная боль пронзила внутренности Ивана. Он рухнул на пол, судорожно хватая воздух открытым ртом.

      – Я вижу, человек, ты никак не уймешься. Не твоим кроличьим мозгам оценивать величие королевы Элоры. Но относиться к ней с почтением ты должен. И будешь, я тебя уверяю. Каждый раз, как ты сделаешь попытку хотя бы в мыслях оскорбить королеву, ты будешь наказан, причем с каждым разом все сильнее. Ты понял меня?

      – Пошел ты… сволочь…

      Теперь Иван чувствовал себя так, будто через него протекал ток высокого напряжения. Его буквально крючило. В глазах вертелись огненные круги. Еще чуть, и сдохну, пронеслось в голове. Нет, так не пойдет. Стоило брать Берлин?

      – Ответ неверный. Ты понял меня?

      – По…нял…

      Боль исчезла, осталась только страшная слабость.

      – Хорошо. Будем надеяться, это в последний раз. Вставай, тебя ждет королева.

* * *

      Они вошли во вчерашнюю комнату – впереди Иван, за ним его конвоир. Иван обалдело разинул рот. В обстановке помещения за ночь произошли разительные перемены.

      В большой комнате сияли все те же круглые плафоны-шары, но вот убранство... Мягкие диваны, обитые светло-желтой кожей, стены, покрытые узорчатым мрамором и малахитом, разделенными узенькими золотыми багетами, расписной потолок. Откуда?! Нет, это невозможно – за ночь так отделать помещение… Да что же это такое?!

      Но это было не все. Посреди залы – комнатой назвать подобное помещение не поворачивался язык – стоял длинный стол, заставленный снедью. При ее виде Иван сглотнул слюну, разом ощутив, что со вчерашнего дня у него во рту не было маковой росинки.

      Да-а… Розовая лососина… Сливочное масло в масленке… Апельсины… Икра… Вся страна сидит на карточках, дети голодают, а тут…

      – Ты всерьез полагаешь, что это все попало бы вашим детям?

      За