Продолжение следует. Павел Комарницкий

четырьмя лапками вцепился в Ирочку, да вдобавок прижался полураспущенными крыльями.

      – Смотри, это же детеныш (певучее слово, и я понимаю) летучей сони! Надо же, потерялся. Эти зверюшки домашние, между прочим. Откуда он взялся?

      Я рассматриваю зверька, а он, в свою очередь, таращится на меня большими круглыми глазами. Радужные крылья, и кричаще-разноцветная шерстка на туловище. Нет, я не прав – это не помесь обезьянки с курицей, скорее с попугаем. Детеныш больше не скулит, успокоился, почувствовав защиту.

      Я чувствую-ощущаю, как Ирочка твердеет, принимая решение.

      – Все, Рома. Он будет жить у нас.

      – Я всегда любил кошек, правда. А уж летающая макака – предел мечтаний.

      – И не смешно вовсе. Я назову его… да, точно. Я назову его (певучее слово) Нечаянная радость.

      Услышав это, зверек с видимым облегчением облегчился. Вот вам и первая радость…

      – Поду-умаешь! – Ирочка передает мне свою авоську. – Тащи обе сетки, вот так. Донесешь?

      – Должен… – я прикидываю вес. Ничего…

      Между тем в лесу становится ощутимо темнее, откуда-то появляется и густеет сизый туман.

      – Ого! – спохватывается моя супруга. – Мы провозились, сейчас стемнеет мигом, быстрее летим домой!

* * *

      Мы сидим на краю, обнявшись. Должно быть, наши свисающие пятки отлично видны соседям снизу, но соседи молчат – ангелы вообще народ деликатный. Кстати, почему при полном отсутствии наружных стен мы не слышим ни звука от соседей?

      «Потому что звук гасится шумозащитой. И нас не слышно, кстати. Не отвлекай меня, пожалуйста. Мне так хорошо…»

      Да, действительно. Я чувствую-ощущаю, что моя жена в данный момент близка к состоянию полной нирваны. Дома, на родной планете, в родных стенах, да еще в объятиях родного мужа…

      Честно говоря, мне все здесь весьма любопытно. Правда, закат мы проморгали – пока летели домой, солнце юркнуло за горизонт с неприличной для светила поспешностью, и тут же наступила темнота, будто повернули выключатель, так что наша первая трапеза превратилась в ужин «при свечах», то есть при искусственном свете. Нечаянная радость, плотно перекусив, немного попорхал по комнатам, исследуя свое новое жилище, а затем устроился на стенной икебане – облюбовал себе ночлег, значит – свернулся в клубок, накрывшись крыльями, и затих.

      «Теперь он будет спать всю ночь. Летучие сони вообще очень много спят»

      «Да? Замечательный зверь! Я очень люблю домашних животных, когда они спят»

      Ирочка смеется, укоризненно качая головой.

      «Какой ты все-таки безобразный… Меня ты тоже больше любишь, когда я сплю?»

      В ответ я тянусь к ней, целую.

      «Тебя я люблю всегда»

      Собственно говоря, здешняя ночь тоже хороша. Ох, до чего хороша! Мне повезло – я увидел райскую ночь сразу во всем великолепии.

      Я уже знал, что планета имеет три естественных спутника. Дальний спутник, астероид поперечником в полсотни километров, выглядел совсем крохотным, вдесятеро меньше земной Луны, хотя и находился