Законы прикладной эвтаназии. Тим Скоренко

лиц и изувеченных тел. Страх врос в стены, страх лежит на полу, подобно тени.

      Вот и лаборатория № 5. Они поднимаются на второй этаж блока «ро», центрального здания.

      Стеклянные стены.

      «Вы готовы приступить к работе сразу же, лаборант Накамура?» – спрашивает Мики. «Готов, доктор Мики».

      Для Накамуры непривычна работа без защитного костюма. В лабораториях с животными и в чумной лаборатории Такахаси нельзя и шагу ступить без маски и спецодежды. Здесь все просто в халатах и перчатках, некоторые – в шапочках.

      Стеклянные стены камеры для испытаний. Спиной к вошедшим стоит невысокий человек в очках. Иосимура, которого Накамура так боится. Даже всемогущий Исии Сиро не представляет такой опасности. Исии где-то далеко.

      Иосимура оборачивается. Его взгляд на удивление мягок.

      «Лаборант старший лейтенант Накамура Кодзи по вашему распоряжению прибыл!»

      «У вас пять минут на изучение записей вашего предшественника, – строго говорит Иосимура. – Они лежат на столе, ручка – тоже».

      Накамура смотрит на записи: стандартные описания симптоматики заболевания. В данном случае – обморожения. Смотри и записывай.

      Рядом с Иосимурой – фотограф из съёмочной группы и человек с переносным мольбертом. Зачем нужен художник при наличии самой современной фототехники, Накамура не знает.

      «Я готов, господин полковник». – «Называйте меня доктором».

      Они все – все эти начальники, Минато, Танабэ, Ногути, Такахаси – не любят своих званий, точно стесняются их. Они называют себя врачами. Как себя чувствует врач, отнимающий жизнь? Когда какой-нибудь ассистент впрыскивает «бревну» сыворотку с бактериями чумы, что он чувствует? Он убивает, убивает безжалостно. «Мы на войне», – говорит его внутренний голос. Нет, дружок, мы не на войне. Мы в госпитале, и эти люди ничего тебе не сделали. Вводи им тиф, бросай в них бомбы с возбудителями газовой гангрены, выкачивай из них кровь, вводи им воздух в вены. Смотри, как они себя ведут, и записывай, записывай, не упусти ничего, дружок.

      За стеклом три человека, все китайцы. Мальчишка лет десяти, молодой человек лет двадцати пяти и мужчина лет пятидесяти. На всех троих только набедренные повязки. На лодыжках и запястьях – датчики, датчики на груди, на шее, на голове. На полу лежат мягкие маты, но стены и потолок камеры – металлические.

      «Понижаем».

      Рука Иосимуры тянется к тумблеру на небольшом пульте. Два лаборанта что-то настраивают.

      Люди за стеклом начинают подёргиваться, самый старший что-то говорит, но слов не слышно.

      «С их стороны – отражающая поверхность», – тихо поясняет Мики для Накамуры.

      Накамура внимательно следит за происходящим. Его рука строчит автоматически. Температура в «холодильнике» – плюс десять градусов. Иосимура снижает ещё на пять.

      Людям холодно. Мальчик и молодой человек пытаются прижаться друг к другу, но у них не получается. Только тут Накамура замечает, что руки и ноги подопытных связаны, ступни